Алексей остается рядом.
Хотя я замечаю, как к нему то и дело подходят встревоженные помощники, но он отгоняет их одним грозным видом. Те боятся хоть что-то произнести вслух. Они молчат, терпят, а потом предпринимают новую попытку вставить хоть слово.
Несложно догадаться, что сотовый Макарова сейчас должен разрываться. На его офис напали, понятно, что кто-то помог Артуру провернуть грязное дело; церемония вовсе отменена, а там должны были присутствовать важные люди.
Целый ком событий и последствий.
А он дежурит рядом со мной, словно нет дел важнее.
Сначала ждет, пока я поговорю с мамой, потом что скажет врач, а после проводит меня на другой этаж и прогоняет лишних людей. Мне не приходится говорить, что мне не по себе от чужого внимания и что мне нужно отдохнуть в тихой комнате. Алексей исполняет все без подсказок.
— Я закрою шторы? — предлагает он, когда мы оказываемся в просторном номере со светлыми стенами.
До меня постепенно доходит, куда меня привезли.
Мы снова в отеле.
Я начинаю догадываться, что он принадлежит Макарову и постоянно закрыт на спецобслуживание. Этакая деловая резиденция. Я как-то видела на сайте по продаже недвижимости подобный лот. Для деловых целей продавали целый корпус сталинской высотки с видом на Кремль. Ценник был настолько ужасен, что моя память отказалась записывать его в файлик.
— Да, лучше прикрыть, — я киваю и ступаю к большому дивану.
Он занимает весь центр и выглядит удобным, как кровать.
Я опускаю голову на подушку и пару мгновений смотрю перед собой.
Я сто лет не плакала навзрыд. Я скорее принадлежу к лагерю сдержанных девушек, чем эмоциональных. Но стало лучше.
Дышится легче.
Мой взгляд сам возвращается к Макарову.
Вот кому лучше не стало.
Я начинаю понимать, в чем дело. Кажется, господин Макаров знакомится с новым для себя чувством.
Чувством вины.
— Можно мне воды? — говорю, чтобы найти ему занятие.
Без дела ему совсем туго. Вот-вот начнет кружить на месте, как сбитый с настроек робот-пылесос.
Алексей молча проходит к столику рядом с электрическим камином. Тот не включен и выглядит довольно грустно.
Я приподнимаюсь на локте и принимаю бокал из широкой ладони Макарова.
— Где сейчас Артур? — задаю следующий вопрос.
— У моих людей, они сейчас беседуют с ним. Выясняют детали.
— Надеюсь, без рукоприкладства. Он болен, Алексей…
По лицу Макарова проходит то ли судорога, то ли гроза. Но ему явно трудно слушать, что я переживаю за Артура.
— Мои люди — не звери, — добавляет он после тяжелого вздоха. — Но его хорошенько избили. Его принимали парни из охраны Красова, а они не церемонились.