– А я то думал в чем ужас! Да наплюй на него, он просто недостойный тебя глупец! – воскликнул Алишер, улыбнувшись. – Если бы я принадлежал твоему народу, я бы ни за что не пропустил такую девушку как ты, Тара, я бы горы свернул, чтобы меня полюбила такая красавица! – мягко проговорил он, вытирая мне щёки. – Но, я, к сожалению, не человек.
О, небеса, мне ещё больше захотелось умереть! Своим утешением, Алишер только бередил мои раны.
– Ты …иди …я так …быстрее …успокоюсь. И прошу тебя, …никому не говори …об этом. Обещаешь? – мои, полные слёз глаза смотрели на него умоляюще.
– Обещаю, никому. Не нужно меня прогонять, я посижу с тобой и посмотрю, как у тебя это получиться. Я всем нутром ощущаю, что тебе больно.
Тут я не выдержала этих измываний и закрыла ему рот ладонью:
– Оставайся, но только молчи.
Обняв себя за плечи, я тихонько всхлипывала на поднявшемся ветру, глядя в темноту невидящими глазами. Алишер вздохнув, шевельнулся, и вскоре, он уже укутывал меня в мягкую теплую шкуру.
– Спасибо, – прошептала я, в порыве благодарности прижимаясь к его плечу. Он обнял меня одной рукой, прижимая к свой груди, при этом осторожно поцеловав меня в лоб. Самый великий и особенный среди вольфгаров, единственный кто в такой мере питал уважение к людям. Кто бы сказал, много лет назад, когда впервые встретились рыжая девочка и вольфгарский юноша, что так будет?
А в груди у меня так жгло, что дышать оказалось пыткой, потому что при каждом вздохе огонь только разгорался, обжигая сердце. Иногда я пугала Алишера своими внезапными громкими всхлипываниями, стоило мне только подумать, где сейчас Камиль. И тогда Алишер прижимал меня ещё сильнее, тихонько качая. А потом, изнуренная своей болью я, наверное, уснула.
«Видно Алишер перенес меня в шатер», – подумала я, осматриваясь.
– Ну, что, тебе уже лучше? – он появился откуда-то из-за висящих шкур.
– Да …гораздо. Спасибо Алишер. Не нужно было со мной нянчиться. Я не потерявшийся бельчонок – я взрослая женщина, которая и сама может разобраться в своих проблемах.
– Да уж, – Алишер усмехнулся, сверкнув глазами.
– Я смешная да? Взлохмаченное и зареванное существо конечно трудно назвать взрослой женщиной, – я понимающе улыбнулась, и принялась распускать свою косу, рассыпав волосы по спине. Всегда теряла свои гребешки, поэтому приходилось расчесываться пальцами. Алишер как-то странно застыл около меня, приоткрыв рот. Так обычно пялятся на невидаль.
– Алишер, …ты чего?
– Ничего, – прошептал он, встрепенувшись.
– Послушай, Алишер! – в шатер влетел Камиль и замер с каменным лицом. Потом ожил, криво усмехнулся и подошел к почему-то растерявшемуся брату. Мне показалось, или он действительно обнюхивал Алишера? Не проронив ни слова, бросив на меня уничтожающий взгляд, он выскочил вон. Я нахмурилась.