– Я тебе этого никогда не забуду! – прошептал он, сунув мне в руки свёрток.
– А я …ничего такого …плохого не совершила. …Не предала, …не отказалась, …жертвовала ради союза, …ради цели, – заикаясь от дрожи и пытаясь одеться, выдавила я. – Я ничем … тебя не оскорбила. – Пальцы не слушались меня, я пыталась зашнуровать лиф, но у меня это не выходило. – Помоги, – с ужасом, что я прошу его об этом, вытолкала я из себя это слово. И тут я заметила, что Камиля самого трясет, но неимоверная способность молниеносно двигаться его не подвела. Его ловкие пальцы тут же затянули на мне кожаные ремешки, и, похоже, не отдавая себе отчета, несколькими быстрыми движениями, он надел на меня и нижнее, и верхнее походное платье.
– Я сама! – еле успела вырвать у него танты.
И тут его прорвало:
– Если бы я не знал, что ты ненормальная – я бы подумал, что ты сделала мне это на зло! Сегодня я узнал, что от страха можно умереть или стать полоумным идиотом! В следующий раз, ты меня, наверное, добьешь! И только попробуй сейчас открыть рот и задать свой самый дурацкий вопрос, словно я безразличное чудовище!
– Разве нет? Хотя да, возможно тебе было бы даже жаль меня, но…– Камиль зажал мне рот.
– Даже у меня, Тара есть предел! – зашипел он. – Но из-за своего упрямства ты даже не замечаешь, насколько сильно ранишь меня.
Оттолкнув его руку, я тихо проговорила, покосившись на переправляющихся воинов:
– Надеюсь, тебе было с ней хорошо, и это помогло тебе рассеять воспоминания обо мне.
Что же это такое мелькнуло у него в глазах? Разочарование? Злорадство или отчаянье? Камиль фыркнул, тряхнув головой:
– А ты недолго убивалась, нашла себе другую жертву! Ты хоть знаешь, что распускать перед вольфгаром волосы – значит предлагать своё тело? Ты хотела соблазнить Алишера?
– Хочешь, чтобы я начала ненавидеть тебя? Старайся, ты на верном пути. Но мне ещё никто не приносил столько боли и горечи, как ты. Когда устанешь, вспомни, что я от тебя ничего не требую, ни любви, ни жалости, ничего кроме уважения. Про волосы я не знала, но ведь клятвы верности ты с меня тоже не брал. И ещё – ты мне должен кинжал, вольфгар! – Подхватив факел, я шмыгнула в проход. Там должна была быть пещера. …
– О, небеса! – прошептала я, осознав, что передо мной. Вылетев обратно на площадку, я взбудоражено выкрикнула:
– Вы не поверите! Немедленно бегите за мной!
Дополнительные факелы полностью осветили длинную с высокими сводами пещеру.
– Всё-таки я не зря пережила этот позор! – произнесла я вслух.
– Позор? О нет, Тара, это был очень красивый и мужественный поступок, – возразил Ирвин, глядя перед собой и восторженно качая головой. – Я ещё раз убеждаюсь, что ты необыкновенная девушка. Я бы даже преклонил пред тобой колено.