Джон сделал шаг вперёд и почти неосознанным движением, задвинул меня себе за спину, защищая от нападок сына.
– Немедленно извинись перед Софией! – его тон был ледяным, и Адам рефлекторно поёжился. Где-то в глубине сознания он, наверное, понимал, что встал на опасный путь, и следует сойти с него как можно скорее, чтобы не пострадать. Но он уже, что называется, закусил удила, и слова отца вместо того, чтобы остановить, наоборот, ещё больше раздразнили Адама.
– Чтобы я извинялся перед какой-то шлюхой? Ещё… – начал было он, но не успел договорить.
Джон рванул к нему с такой скоростью, что я не успела сообразить, что происходит, не говоря уже о том, чтобы удержать его. Всё происходило как в замедленной съёмке и в то же время чересчур быстро.
Вот только что Джон стоял возле меня, защищая, а в следующее мгновение его кулак уже врезался в лицо сына. Голова Адама мотнулась назад. Брызнула кровь, красными каплями оросив сервировочный столик, посуду и еду.
Я вздрогнула от вида багряных капель. Адам с растерянным видом зажимал нос, но сквозь пальцы протекали две красные струйки.
– Собирай вещи, – спокойным тоном, словно ничего не случилось, произнёс Джон. – Ты сходишь в ближайшем порту.
Лицо Адама исказилось от ярости. Ещё мгновение он смотрел на отца, потом перевёл уничижительный взгляд на меня и бросился к лестнице. В наступившей тишине чётко слышали его дробные шаги.
– Джон, может быть… – начала было Мередит, но старший Кэлтон и ей не дал договорить.
– Ты можешь последовать за своим женихом, – резко перебил он.
И Мередит тут же выставила перед собой руки.
– Я не разделяю взглядов Адама, – произнесла она с извиняющейся улыбкой. – По крайней мере, в этом вопросе точно не разделяю. Прости, София, что мой жених так грубо себя повёл. Я уверена, что он остынет и извинится. Если Джон, конечно, сменит гнев на милость.
Мередит посмотрела прямо на меня и просительно приподняла брови.
Мне стало неловко, что из-за меня поругались отец с сыном. Наверняка же их связывают более глубокие чувства, чем со мной, случайной любовницей, которую он знает без году неделю.
– Джон, – начала робко, неуверенная, какими именно словами объяснить, что сейчас чувствую. – Я не сержусь на Адама, думаю, он не хотел…
– Хотел, – резко оборвал меня Джон. – Хотел и сделал. Поэтому на «Аурелии» ему больше не рады.
Он был очень зол, и меня ещё раз кольнуло чувство вины. Бросив на Мередит предупреждающий взгляд, Джон тоже направился к лестнице.
– А как же завтрак, мистер Кэлтон, – кок растерянно осматривал стол, превратившийся в поле боя.