— Ты ведь не собираешься отдирать их друг от друга? — удивился Эммет. — О, вот это поцелуй... Девять баллов из десяти, я бы сказал... Они в этом куполе сейчас, так сказать, познают друг друга. Какой все же отличный стихийник в этом году! Кевин, ты просто молодец, не ожидал. Арья, детка, я, конечно, слышал, что сказал ректор, но я его не боюсь.
Кевин бросился к куполу, сорвал шестиконечную звезду с пола, перевернул и вдавил пальцем в центр. Лучи втянулись, и купол схлопнулся.
Джаф отшатнулся от Миранды так быстро, словно его отбросило кулаком ректора, а она едва не упала, потеряв опору.
— Как я и думал, — удовлетворенно кивнул Эммет. — Он боится ей навредить. Так что пока Хогер не пройдет Лабиринт и не научится контролировать свой хаос, ректор может спать спокойно. Если, конечно, они не добудут купол. Но он — дорогая штука. Кстати, я не понял, а за тебя Адалхард чего так волнуется, м?
— Это же его долг, — ответила я. — Как ректора академии.
Значит, Миранда ночует у Джафа, но у них ничего не было. И все эти сплетни, что ходят по академии — ложь?
— Отличная вечеринка, — сказала Миранда, подойдя к нам. Ее губы слегка припухли, и она быстро их облизнула. — Эммет, сделаешь мне разбитое сердце?
— Для невесты ректора — все, что угодно, — ответил он.
***
Родерик направился прямиком к станции и, безропотно согласившись на двойную цену за ночную поездку, забрался в экипаж. Кутаясь в плащ, он бездумно смотрел в темное небо, которое вскоре стремительно приблизилось, и звезды замерцали совсем рядом. Вытяни руку, сорви любую, загадай желание.
Ему хотелось поцеловать Арнеллу Алетт.
Желание это было абсурдным и внезапным, и тем не менее отчетливым и явным, и Родерик не придумал ничего лучше, чем сбежать. После королевы хаоса он не мог заставить себя поцеловать даже Джемму, и та вечно на него обижалась, а теперь едва сдержался, чтобы не опозорить первокурсницу перед половиной академии.
Прикоснуться к ее нежным губам своими, поймать дыхание, узнать вкус ее рта и целовать до стонов, до изнеможения... А она? Хотела ли она поцеловать его? В ее взгляде читалось желание. Или ему лишь хотелось его прочитать? Старый кобель... Впрочем, она сказала, что не старый.
Улыбнувшись, Родерик закутался плотнее в плащ.
И та легкая дрожь, которую он явственно ощутил, прикоснувшись к ее плечам, и как сбилось ее дыхание от случайной ласки, и то, как она за него волновалась, когда он давал мальчишке-анимагу избивать себя, чтобы предотвратить прорыв...
Неужели он ей тоже нравится? Она никогда не заигрывала с ним. А то внезапное обнажение было явной случайностью, теперь, узнав Арнеллу Алетт лучше, он в этом уверился.