А подумать было о чем.
Я не понимала, откуда столько Одиноких Теней взялось в Генеральном Штабе. Дело в том, что сами по себе эти твари где попало расхаживать не могут. Ну не могут они просто так вырваться из Теневого города и начать расхаживать по городам. Это в принципе невозможно. Тварям нужны определенные условия перехода в нашу реальность, им нужна правильная энергетическая подпитка, чтобы передвигаться по той или иной местности.
А это значит что? Это значит, что кто-то тварей в наш мир призывает. Регулярно, с завидным упорством. Да не просто в наш мир, а впускает их в Генеральный Штаб, куда, вообще-то, очень строгий вход. Просто так, через единственную заколдованную дверь, через зачарованные окна ни одна живая душа, ни одна тварь, даже из Теневого города, не пролезет. А это значило, что в Штабе завелась змея, которая травит своих же. И это очень плохая новость.
Обо всем этом я и рассказывала Кейджу, который сегодня составил мне компанию за завтраком. Он хмурился и слушал меня очень внимательно, даже делал какие-то пометки в своем блокноте.
— Хреново, если среди нас змея завелась, — произнес он, задумчиво потирая подбородок. — В Штаб очень серьезный отбор, левый человек сюда не проникнет. Это физически невозможно. Но что-то не сходится. Как руководство могло проглядеть инквизитора, который творит черти что под носом?
— Значит, умело прячется. Или нашел некую лазейку.
— Есть идеи, для чего кто-то может призывать Одинокие Тени в Штаб?
Я неопределенно пожала плечами.
Была у меня одна мысль, для чего тварей могли запускать в наш мир, но эту мысль следовало обмозговать. И для начала обсудить ее со своим куратором.
Кстати о нем.
— А как себя чувствует Шмо… мой куратор? — осторожно спросил я у Кейджа.
Говорить о кураторе я вообще боялась, после своей вчерашней выходки с котом. Впрочем, при мне никто из инквизиторов эту тему не поднимал. Больно всех впечатлило нападение на Мориса и его спасение.
— Со вчерашнего дня его не видел еще, но вроде он вполне бодрый. Хмурый, правда, вчера весь вечер ходил да все на эту закрепляющую защитную печать на руке поглядывал. Думаю, ему, как руководителю, крайне неприятно, что его фактически спасла от смерти какая-то стажерка, — хохотнул он.
Я усмехнулась. Да уж, Морис явно не в восторге от всей этой ситуации.
— По идее, он должен наградить тебя, как минимум премией, — продолжал Кейдж, лениво попивая уже остывший чай.
— Ну-ну. Не уверена, что он даже "спасибо" мне скажет.
Хм, или он уже говорил "спасибо"? Сознание последние сутки было путанное, трудно было отделить морок от реальности. Разум упорно гнул свое линию и утверждал, что Морис не может быть благодарным. Чутье, в противовес, говорило, что мне не привиделось, и куратор еще и ночь у моей больничной койки провел, помогая быстрее восстановиться, иначе вряд ли бы я сейчас такой бодрой была. От этого почему-то мурашки побежали по спине. Ох, как все сложно…