С огромным трудом мне удалось заверить ребенка, что кушать мясо — это замечательно. И вообще все волчата должны питаться сытно, и папа его мясо ел, ест и будет есть, а у няни просто обычные женские заблуждения на этот счет, плохо она разбирается в диетах.
Уже была почти полночь, когда мне удалось уложить неугомонного волчонка спать — и то мелкий никак не хотел от меня отлепиться.
Еле передвигая ноги, все-таки приняла ванную, не зная, что будет завтра с утра. Гадать бесполезно. Нянька, волчицы, странная тяга к вожаку, магия, чье проявление я впервые увидела так близко, так ярко… Все перемешалось.
Сон оказался таким же — сумбурным, полным отрывочных видений, то неприятных, то просто тревожных. Что-то постоянно жгло, мешалось, заставляя крутиться на простынях, а потом, в какой-то момент, вдруг вылилось в короткий сумбурный сон, похожий больше на ролик из сети.
Степь. Золотая степь от горизонта до горизонта. По ней струится темно-алая в свете заката лента. Не сразу я понимаю, что это — коты. Огромная стая золотых хищников, что идут куда-то целеустремленно, не останавливаясь. Они везде. Они стекаются к огромному силуэту здания на другом конце степи.
Изображение резко приближается, и я буквально слышу тихую тревожащую душу песню флейты, рокот барабанов, перезвон чего-то, напоминающего кастаньеты.
Я уже в здании, внутри.
Оно пусто — ни фресок, ни статуй, ни украшений, венков, узоров и любых других рисунков. Хотя… нет. Кое-что есть. Статуя. Огромная статуя женщины, чье лицо закрыто вуалью. Она подавляет. От неё веет холодом. Не враждебным, но… неуютным. И неподалеку от статуи я вижу нечто, до боли напоминающее алтарь. Простой, деревянный, украшенный лозами и узорами трав.
Я не успеваю моргнуть — и осознаю себя уже лежащей на этом алтаре.
Во сне я точно знаю, зачем и почему здесь оказалась. Меня переполняет предвкушение, азарт, восторг и… страсть. Да, страсть.
Я обнажена. Мое тело касается теплого дерева, а губы горчит от напитка. Священная жидкость, которая очищает разум и помогает раскрыться в преддверии важнейшего дня для каждого оборотня. Вернее, оборотницы…
Мое тело изнывает. Жар скапливается в кончиках пальцев, пробегает по груди, ползет по низу живота. Жар заставляет облизывать губы и прикусывать то и дело нижнюю, чтобы не застонать. Нельзя.
Где же ты, где?..
Сжимаю пальцы в кулаки.
Шаги. Уверенные, быстрые. Сердце стучит так, как будто сейчас вырвется из груди.
Он тут. Тут!
Я это точно знаю. Чувствую всем сердцем, ощущаю каждой клеточкой тела.
Я вдруг понимаю, что сейчас не вижу — на глазах появилась повязка. Вроде не такая уж плотная, но… все чувства мгновенно обострились.