— По-твоему, я должен был все оставить так, как есть? Не перепроверить, ты ли это?
— Что ты наговорил Мики?
Эдвор ухмыльнулся. Однако быстро же он взял себя в руки, подавив удивление.
— Очень тепло поприветствовал родственницу, но она, увы, — Эдвор насмешливо приложил ладонь к груди, имитируя АКЭМский жест скорби, — меня не узнала. Причем совершенно искренне. Что произошло?
— Я не знаю. Ты, конечно же, мне не поверишь, но мне нет до этого никакого дела, поэтому ответь, зачем ты пришел. Удовлетворить свое любопытство? Так удовлетворил уже. Спасибо за спасение от неизвестного, можешь…
— А вот выпроваживать ты меня точно не будешь. — Эдвор поднялся и пересек комнату, подходя ко мне. Он так и остался стоять рядом, возвышаясь надо мной. Не смог, как обычно, задавить аурой, так продемонстрировал свою физическую силу. — Для начала расскажешь, где пропадала десять лет, а потом уже будем разбираться, кому ты так мешаешь.
— Только если тебе.
Эдвор прищурился, а я поднялась.
И хоть я все еще смотрела на него снизу вверх, но теперь разница эта была не столь огромной, а еще… я поняла, что перестала бояться смотреть ему в глаза, гордо при этом задрав подбородок. И каким бы красивым мой муж ни был, как бы на меня ни влиял, я больше не краснела, не задыхалась, путая слова, выдавая их в бессвязном потоке, и не отводила взгляда, боясь, что в нем светилось слишком откровенное признание в любви.
Я не видела сейчас своего отражения, но уверена была, что то, что читалось в моих глазах в этот момент, было совсем не стыдно продемонстрировать Эдвору. Супруг же приподнял краешки губ, даже не пытаясь выдать свою улыбку за радушную, а затем взял меня за подбородок.
Страшно.
Вмиг стало так страшно, что по моему телу пробежала волна дрожи. Я сжала ладони в кулаки, но взгляда не отвела.
Ясно-голубые глаза Эдвора меня прожигали. А я все смотрела в них, надеясь лишь на то, что делаю это по-прежнему воинственно, показывая Эдвору все свое презрение, недовольство и… да, ненависть. И пусть где-то там, на дне моих растрепанных чувств, как выяснилось, все еще плескалась любовь, уж кто-кто, но Эдвор о ней не узнает никогда.
— Ты выросла, Огонечек, — хрипло прошептал он и невесомо погладил мой подбородок большим пальцем. И вот тут-то на мгновение я все же прикрыла глаза, оправдывая себя тем, что всего лишь моргнула. На самом деле я сдержала так готовящуюся соскользнуть из уголка глаза слезинку.
Жаль, что заклинание спокойствия не прочитаешь бесшумно и незаметно. Очень жаль.
— Пришлось, — тихо ответила, пытаясь понять, что было сейчас в голубых глазах: злость или сожаление? — Я хочу, чтобы ты ушел. Поверь мне, пожалуйста. Клянусь Мигрис-матушкой и своей силой, я ни при ком не выдам своей свадебной татуировки и связи с тобой. Не буду объявляться под настоящим именем. Я не разрушу твою семью. Обещаю.