Прикрыв глаза и облизнув губы, я все же решилась.
Пора…
Я и так долго оттягивала этот визит, и вот к чему привело мое нежелание — кошмарный сон. Сон-воспоминание, от которого невозможно избавиться, его можно лишь прогнать. На время. Я разделась до нижнего белья и достала из шкафа сменную одежду. Надела классическое черное платье со слегка пышной юбкой, ткань которого хоть и была траурного цвета и пропитана заклинанием «Отвода глаз», но ничуть не портила красоту моего наряда. Ведь я не удержалась и расшила лиф своими родовыми символами. Мало кто мог заметить серебряную нить, слишком уж мелким было плетение.
Да и не смотрел на меня никто.
Подошла к зеркалу и, проведя щеткой по длинным струящимся, как атласная лента, волосам, начала заплетать их в высокую прическу.
Чего не отнять у этого мира, так это потрясающей возможности выглядеть так, как ты хочешь, никаких условностей и предрассудков. Хочешь — хоть налысо обрейся, никто и слова тебе не скажет.
Да, скорее всего, покрутят у виска, но лишь за спиной. В моем же мире волосы были богатством, по ним можно было определить и уровень магии, и принадлежность рода к высшим кругам. Были небольшие исключения — военные и преподаватели, им разрешалось носить любую стрижку. Еще под этот негласный закон не подходили служители в храмах стихий, они как раз и стриглись налысо самими богами в момент принятия на службу, но уровень владения стихиями у храмовников был достаточно высоким. Одним из самых высоких.
Я достала платок и повязала на голову, затем меховую накидку — здесь этот мех назывался соболиным, тогда как в моем мире звери с подобным мехом были в десять раз больше местных, естественно называясь иначе и не представляя такой высокой ценности. Здесь же мне пришлось шить на заказ широкую накидку без рукавов с большим капюшоном для АКЭМа и короткую шубку для автомобиля в придачу.
Еще раз вдохнула, посчитала про себя до пяти и выдохнула. Затем откинула с пола дорожку, провела рукой над мраморной плиткой, читая заклинание проявления.
Вмиг на поверхности проступили яркие символы, образующие узор в половину далеко не маленького кабинета. Я взяла заготовленную дорожную сумку и, достав из нее кроваво-красный камень размером не больше, чем перепелиное яйцо, сжала его крепко в ладони, а затем, ступив на самый центр разукрашенного пола, воскресила в памяти картинки центрального рынка столицы моего родного королевства.
В следующую минуту я уже была в том самом месте, которое представляла, — пряталась за рядом стройных торговых палаток и пыталась отдышаться, согнувшись пополам. Переход был хоть и мгновенным и не требовал от меня огромных вложений своей силы, но оказался тяжелым, изматывающим душу и лишающим ориентации.