— Благоверный твой крепким орешком оказался, — продолжает вещать Элеонора, глупо раскрывая передо мной все карты (видимо, уверена в своей безнаказанности), — и окончательно вытравить тебя из его головы не удалось. Поэтому остаётся одно, — и вот тут я холодею, потому мадам переходит на зловещий тон, — физическое уничтожение…
Глаза Давлатовой мачехи загораются нездоровым блеском, и мне становится реально страшно — мало ли чего на уме у маньяков. А Элеонора выглядит психически нездоровой…
Однако мои размышления прерывает грохот за дверью…
Элеонора досадливо морщится — конечно, кто-то вновь мешает ей осуществить её же гениальный план.
— Ромочка, зайка, разберись, — просит она.
Белёсые брови нашего героя-любовника лезут на лоб:
— Кошечка моя, — мурлычит он, — я немного не по этой части.
Элеонора сводит к переносице идеальные брови.
— Заинька, если всё сорвётся, мы уже оба будем… частями…
Роман вздыхает и идёт к двери, как на эшафот. Бедный мученик.
Его любовница отвлекается от меня и, неприлично грызя ногти, косится на дверь…
— Да что там происходит? — вопрошает она.
Ответ приходит быстро, вернее, прилетает — в приоткрытую дверь рыбкой влетает Ромочка, за ним врывается злющий Давлат, а дальше — группа поддержки: Лампа, со сковородкой наперевес, пафосно сдувающая лезущую в глаза чёлку, Марк и «двое из ларца»…
Элеонора сразу как-то скисает и теряет боевой настрой.
— Вы что тут творите, коза-ностра местечковая? — рычит Лампа и, прежде чем кто-то из мужчин успевает её удержать, кидается на Элеонору с колотушками. И похитительнице следует быть благодарной уже за то, что сковорода не чугунная.
Пока девочки разбираются, а парни пакуют жалобно вопящего Рому, Давлат кидается ко мне и избавляет от пут.
У меня основательно затекли конечности, поэтому я даже пошевелиться нормально не могу…
— Как ты меня нашёл? — интересуюсь, когда меня довольно бережно прижимают к широкой груди.
— В твоём колье — хитрый маячок. Он начинает работать, когда тебе угрожает опасность. Посылает сигнал SOS.
— Умно! — комментирую, позволяя подхватить себя на руки — сопротивляться всё равно не в силах. — Откуда у твоей бабушки была такая технология?
— Всё узнаешь, — сообщает муж. — Пора тебе, наконец, познакомиться с остальными членами семьи.
Меня передёргивает:
— Да как бы и этих хватило.
— Ну, эти, — Давлат надежнее перехватывает меня, несёт из подвала и кивает себе за спину, где извиваются и вопят скрученные Элеонора и Роман, — те самые уроды, без которых не обходится ни одна семья, увы.
— А ты сам-то лучше? — фыркаю, припоминая наш последний разговор.