Остаюсь с врачами из клиники и жду результат осмотра.
Проверяют все, что можно проверить в таких условиях.
Ничего особенного, а я себя чувствую хуже, чем когда ехал на штурм. Там все понятно было, а здесь от меня не зависит вообще ничего.
Чувствовать себя слабым отвратительно.
Медсестричка мне говорит:
— Судя по всему, дефлорация произошла около недели назад. Но в ближайшие дни половых контактов не было.
Не было…
А у меня гора с плеч.
Пилот вертолета мне доложил, что родители Анхелы вылетают. Я их мысленно так и зову: родители. Господа Рубио. Никакой фамильярности.
Не знаю, как бы я смотрел этим господам Рубио в глаза, если бы не уберег их дочь.
Я расплачиваюсь с докторами и прошу Мендеса и Пилар опять зайти. Пусть караулят чику, пока не прилетят ее родители.
А я пойду заниматься следующим делом. Рамос приехал, привез криминалиста, и тот начал работу.
Мне ужасно хочется поцеловать чику в губы, но я сдерживаюсь. Вдруг ее разбужу?
Теперь мне предстоит смотреть не на чудесную спящую Анхелу, а на то, что осталось от Кортни, если это она.
Выясняется, что она.
Вообще жесть какая-то выясняется.
Будто Маноло Фуэнтес ее застрелил, а потом поджег дом и сам застрелился.
И все это случилось еще даже до захвата.
Пиздец какой-то. Неужели Кортни рассказала Маноло про свои чувства ко мне, ну, может, нервы сдали, а тот отреагировал совсем не как ей хотелось? Не как половая тряпка.
А Рауль как про родителей понял, так съехал с катушек и начудил.
Надо допросить его оставшихся людей и восстановить полную картину событий.
Но это потом.
Пока нужно похоронить Фуэнтесов на их бывшей земле, а погибших боевиков отдельно.
На похоронах боевиков я присутствовать не обязан, другие дела в этом время порешаю.
Что ни говори, я чувствую вину перед Кортни. Я все делал правильно, а она была той еще стервой.
Но мне жаль, что оно вышло так.
Хотя у каждого своя судьба.
Может быть, моя теперь станет повеселее.
* * *
Шум вертолета немного выбивает меня из колеи, и я быстро осматриваюсь.
Раулева одежда села хорошо, вроде я чистый. Ну и славно.
Пойду встречать гостей.
Интересно, какие эти люди живьем, в которых пошла чика.
Внешне она взяла поровну от матери и от отца, это я из досье знаю.
А вот от их характеров зависит все. Они либо меня примут, либо нет, и моя война с ангелочком продлится.
Не хочу воевать. Любить ее хочу. И чтобы она меня любила.
Хватит с меня «неуклюжих обезьян» и прочей мути.
Я смотрю, как Эстебан Рубио помогает вылезти из вертолета жене, и чувствую, что характером чика больше в отца. А мать у нее, хм, интересная.
Что-то в мимике и пластике необычное. Свободное, раскованное и одновременно плавное.