Все, кроме моей семьи, будут косо на меня смотреть.
Слухи об «избранницах Диего Рейеса» ползут быстро.
Дьявол. Рейес создал проблему даже моим сестрам! Кто возьмет замуж сестер шлюхи?!
Я не замечаю, насколько сильно сжимаю кулаки, но прихожу в себя от вопроса Рейеса:
— Что, чика, размышляешь, как меня убить?
— Да, — я натыкаюсь на глубокий взгляд его жутких черных глаз и быстро отворачиваюсь к окну.
Пусть не на меня пялится, а на дорогу смотрит. Хотя если он сейчас свернет на обочину, чтобы меня придушить, не удивлюсь.
Но Рейес даже не дергается. Он плавно и уверенно продолжает вести машину, и мимо окон мелькают пустые улицы ночного города.
Рейес говорит:
— Все хотят. Прикинь, чика, каково жить в месте, где тебя хотят убить все.
Ну-ну. Он решил развести меня на жалость?!
— Ты же бандит. Да еще хуже своего отца, — не знаю, зачем я это произношу. Надо быть умнее.
И правда: тон Рейеса становится холоднее льда.
— Мой отец погиб в автоаварии, чика. Не говори о нем, когда я за рулем. И вообще… включить радио?
— Да.
Не нужно злить Рейеса. Ну зачем. Надо просто быть покладистой и лишний раз не нарываться… сложно, когда в груди плещет кислота.
Рейес не спрашивает, какое радио я хочу. Он настраивает его до тех пор, пока из колонки не раздается зажигательная музыка, от которой сложно усидеть на месте.
Если закрыть глаза, можно представить, будто я на ночной тусовке на пляже.
Но Рейес опять не дает мне побыть наедине с собой:
— Знаешь, куда мы едем, Анхела?
Мне становится не по себе от его «Анхела». Оно звучит как-то слишком интимно. Или так потому, что Рейес специально понизил голос?
Он у него тоже подходит для актера или даже певца. Обволакивающий и волнующий.
Хотя… просто на меня так действует музыка. Песня о любви и красоте.
Я очень люблю танцевать и вдруг понимаю, что именно этого мне и не хватает в заточении у Рейеса. Музыки.
А сейчас она вливается в вены, как живительная сила, и мне уже даже не хочется с Рейесом ругаться.
Я поворачиваю к нему лицо.
— Нет.
Рейес улыбается.
— Мой приятель Пакито думает, что я просто клубный тусовщик. А не тот, кто поставляет в клубы дурь. Представляешь, какая ирония? Но ты Пакито ничего не скажешь.
— Конечно, не скажу, — вот еще мне водиться с бандитскими друзьями.
Я отвечаю и холодею. Рейес только что рассказал мне нечто такое, что кому попало не говорят. Потому что я, например, могу отвести этого Пакито сторону, указать на Рейеса и попросить вызвать полицию.
Но Рейес знает, что я так не сделаю. И он не собирается меня отпускать.
Говорит про оргазмы, но, получается, он мне врет. Или он сам себе врет.