Сейчас он договорится про тест ДНК. И все встанет на свои места!
Но прием заканчивается.
Врач еще что-то поясняет Бадриду. Отдает какие-то бумаги, выписки.
И…
Он просто сухо благодарит и прощается, отправляясь на выход.
А я замираю.
Сердце пропускает удар за ударом.
В чем дело?
Почему он не говорит про ДНК-тест?
Или…
Уже сделал все сви выводы? И решил, что этот ребенок ему не нужен?
Буквально лечу за ним, чуть не спотыкаясь. Едва не падаю, но Бадрид, так и не останавливаясь и не глядя на меня, просто выбрасывает руку в сторону подхватывая меня под локоть.
Ведет за собой до машины.
И едва я набираюсь решимости спросить, как тут же просто закрываю рот.
Меня из его глаз обдает такой ледяной волной, что понимаю. Лучше молчать. А еще лучше стать совсем маленькой сейчас и незаметной!
Бадрид.
Внутри все переворачивается.
Сидеть с ней рядом. Слышать ее запах и на хрен тонуть. Тонуть в нем!
Приходится приложить все силы, чтобы не сдаться.
А все нутро хочет забыть. Забыть на хрен последний отрезок жизни.
Просто. Тупо. Вычеркнуть. Вырезать из памяти.
Просто взять ее сейчас за руку. Притянуть к себе. Зарыться пальцами в волосы. И дышать.
Ею дышать. Нашим этим гребанным проклятым вместе. Когда так неразрывно, что даже смерть и все демоны ада разорвать не способны!
Но после всего…
Нет. Сжимаю кулаки до хруста.
Забывать нельзя! Я должен. Должен смотреть на нее и помнить.
Не ангельское личико видеть, от которого с первого взгляда улетел. Сошел с ума.
Не улыбку нежную, которая в самое нутро вонзается. Меня меняет. Зажигает там на хрен что-то, что потухло давным — давно, еще до встречи с ней.
Нееееет!
Ложь. Лукавство. Предательство.
Вот что я видеть должен.
Как она праздновала помолвку с другим сразу после моих похорон. Как он держал ее за руку. А она не одергивала! Наоборот! Улыбалась!
Но вся ледяная стена, которую выстраиваю логикой и здравым смыслом, рушится. Как карточный домик, как только смотрю на экран.
Замираю, пытаясь рассмотреть там что-то похожее на человека.
Какие-то точки. Толчки. Затемнения и просветы.
А рука сама дергается, чтобы сжать пальцы. Ее пальцы. Любимой. Единственной любимой в жизни женщины!
Блядь!
И я бы все отдал! Всю империю на хрен бы швырнул на кон!
Если бы обмануть суку-жизнь. Отмотать назад. Стереть этот проклятый отрывок нашего последнего прошлого!
Тогда сейчас держал бы ее за руку.
А после, выйдя…
Зацеловал бы лицо, губы, все тело и кончики пальцев на ногах.
Подхватил бы на руки и кружил, пока она со смехом не взмолилась бы о пощаде!
И так бы и нес. До самого дома. С рук не спуская. Не отрываясь губами. Покрывая ими ее всю.