Мари
Я просыпаюсь в холодной постели.
Одна.
Даже намека нет на то, что эта лихорадочная близость ночью мне не приснилась!
На столе расставлена ароматная еда.
Подушка и постель с другой стороны смяты.
Не приснилось.
И суставы выламывает от того, как жадно он дышал НАШИМ воздухом.
От каждого его лихорадочного, безумного прикосновения, горит кожа.
Заставляю себя подняться и приняться за еду.
Аппетита нет совсем. Я просто поддерживаю жизнедеятельность. Кормлю ребенка, и не больше.
Кааааак? Как мне теперь унять этот ураган? Как заштопать ту страшную пропасть, что разверзлась между нами?
И у нее такая тяга, такой бешеный вихрь, что нас вот-вот снесет. Прямо вниз. На острые камни!
Что он сказал?
Доверие.
Полная, безоговорочная вера в другого. И никаких тестов. Никаких проверок. Она или есть или нет.
И кусок в горло не лезет.
Потому что он прав!
Тысячи. Миллионы раз прав!
Это то, что делает двоих одним.
Не страсть.
Не постель.
Не эта дикая потребность быть вместе. Касаться. Прижиматься к любимым губам.
Нет!
Это когда летишь в пропасть, но держась за руки. Когда знаешь. Что ничего не страшно.
Потому что веришь. Полностью. Безоговорочно. Без оглядок и уточнений.
Веришь больше, чем самому себе!
И иначе никак.
Иначе мы всегда будем порознь. И каждое слово, каждый взгляд и жест будет вызывать подозрения и сомнения!
И…
Слезы брызгают из глаз, а я их даже и не утираю.
Потому что он прав.
Прав так, что становится больно!
Я. Именно я не поверила. Сама разорвала сплетение наших рук. Сама отравила нашу любовь смертоносным вирусом неверия.
А ведь он сказал.
Он сказал, что все, что делает, делает ради НАС.
И даже этих слов. Их слишком много!
Потому что есть глаза. Есть душа, которую ты чувствуешь, как свою собственную.
Есть та запредельная грань, за которой слова становятся ненужны.
Когда узнаешь свою любовь в других обличьях. Почувствуешь на любом расстоянии!
Как тогда… В пустыне… В том разрушенном замке…
Он утратил память, это уже понятно. Но… Он узнал меня! Тем, что не имеет глаз, не помнит и не знает названий и имен! Узнал!