– Хранители центра памяти обязаны знать всё. Но мы говорим только тем, кто спрашивает.
– Благодарю вас, – склонил голову Лэйнар.
– Обращайтесь, господин, всегда приятно отвечать жаждущим знаний.
– Скажите, а что стало с тем древним магистром из моего рода?
– В истории он больше не упоминался. Возможно, умер. Ведь и магистры не вечны, особенно, если их коснулась болезнь ума.
* * *
С разрешения хранителя Лэйнар перенёс несколько страниц Конвенции в ментальный архив и вылетел из центра памяти. Ночь овеяла прохладой, Лэйнар развернулся и расправив широко крылья, нырнул в воздушный поток. Он летел к дому родителей, а в голове снова прозвучали слова Оракула: «Жениться и пойти тропой отцов». А что если имелось в виду не отцов, а пра-пра-прадедов? Ведь древний магистр с именем Рамма был единственным, кто высказал что-то против всех. Что же он написал?
Дезмонд сдержал слово: меня оставили в покое. Никто не будил, не стучал, так что мне удалось выспаться. И сны были замечательные: я летала! Парила в полной безопасности над цветущими холмами, пролетала мимо стай радужных птиц, над каскадами водопадов, живописными озёрами. Удивительно, но рядом со мной летели на почтительном отдалении Лэйнар и Дезмонд и даже не ругались. И не ловили меня, а будто бы охраняли. Ах, мечты!
Продрав глаза, я обнаружила возлежащую на розовом облаке Алкалу под потолком в центре комнаты. Интересно, спит? Та мгновенно раскрыла глаза и свесилась с пушистого облачка.
– У тебя вкусные сны! – Без вступления заявила Алкала.
– Мне тоже понравились. Ты прислала?
– Нет. Духам тоже надо отдыхать и питаться. – Алкала села на облачке и поболтала золотистыми ножками.
– А чем питается вдохновение? – спросила я, выбираясь из мягких подушек.
– Эмоциями, настроением, снами. Страх и злость не люблю. На месть у меня аллергия, от раздражения – изжога. А когда всё красиво, Алкале хорошо.
– Надо же! А я думала, что те прекрасные сны – твоих рук дело. Хотела поблагодарить, ведь я в самом деле отдохнула.
– Сны приходят из подсознания, иногда хватают кусочки будущего, иногда прошлого, и получается фруктовый салат.
Я поправила шёлковое покрывало и пошевелила пальчиками на ногах. Алкала сделала то же самое на своём облаке.
– Знаешь, – призналась я. – Мне всё же немного странно, что прекрасный дух из диких лесов, то есть ты, использует слово «подсознание». Не обижайся, пожалуйста, просто непривычно.
Алкала подскочила с облака, крутанулась и мигом из сказочной золотой феи превратилась в дикую женщину-птицу, украшенную причудливыми ожерельями, поясами и браслетами из ягод, перьев и когтей, с яркими попугайскими крыльями и птичьими лапами с алыми когтями – практически гарпия из мифов. Она подлетела ко мне, я отшатнулась к подушкам у изголовья.