— Можно присоединиться? — тихо спросил Капитан, переступая порог кухни.
Кира вздрогнула, повернулась к нему и чуть не упала со стула. Полбутылки виски делали свое дело.
— Давно стоишь? — сглотнув, настороженно спросила она.
— Нет. Только зашел.
Но обмануть ее не получилось. Кажется, знание того, что она помнит каждое мгновение своего пребывания в руках Йеша Горса и его «друзей», светилось в его взгляде.
— Другим не говори, — хрипло сказала она, наливая себе еще виски.
Капитан промолчал. Взял еще один бокал и сел рядом с ней.
— И не надо меня жалеть, — продолжила она. — Все нормально. Просто сегодня… был неудачный вечер.
— Я так и понял, — осторожно ответил он, наливая себе порцию виски.
— Я справлюсь! — повысила голос Кира. — Я справлялась… просто эти двое… Завтра все будет нормально, обещаю.
Капитан пригубил из своего бокала. Он не знал, что сказать. Ему хотелось упасть перед ней на колени и бесконечно просить прощения за то, что он не смог уберечь ее от этого. Закрыть голову руками и забыть о том, что он теперь знает.
Забыть о том, что она помнит.
Забыть о том, что он знает о ней. Забыть про папку в его комнате.
— Ты справишься… — в итоге прошелестел он.
Кира снова приложилась к бокалу. А потом притянула к себе мундштук и портсигар.
Запахло вишневым табаком.
Они просидели в молчании десяток минут. Капитан выпил два бокала, но о сонливости речи не шло. И если так пойдет дальше, ему придется сдаться и все-таки открыть пузырек с морфием.
— Я не знаю, как ты соврешь, — внезапно сказала Кира. — Но ведь ты умеешь врать.
— Ты о чем? — нахмурился Капитан.
— Рисунок Мэри… Там я смотрю на… похитителей. Будто я что-то знаю о них. Будто я что-то услышала. Да. Я действительно кое-что слышала. И даже сквозь дурман наркотиков, которыми меня накачивали, я осознавала, о чем они говорят.
— Кира…
— Я… я действительно не знала, как это сообщить. Я… хотела, чтобы никто не догадывался о том, что я все помню. Вы так переживали по этому поводу, да и мне… мне легче так. Без сочувствия. Я не хочу, чтобы меня жалели. Чтобы смотрели как на ущербную. Я — детектив, Капитан. Когда-то я поняла, что мою внешность можно использовать на благо расследования. А потом появился ты, Тени… и моя игра превратилась в жизнь. Это действительно помогает. За глаза меня называют Шлюхой. И я хочу чтобы меня так называли и впредь, — она внезапно подняла глаза и поймала его взгляд. — Это очень удобно. И я справлюсь. Я не хочу, чтобы меня берегли. Не вздумай рассказать остальным.
Она делала вид, что все в порядке. И капитан хотел бы верить ее решительному взгляду, но… в глубине он так же видел страдание.