— Знаешь, что… — вспыхнула я и тут же осеклась при виде угрожающе сверкнувших глаз вожака.
— Я знаю, что теперь ты не сможешь отказаться ему помочь, костьми ляжешь, а вытащишь его, ведь этот оборотень способен показать тебе, что означают настоящие глубокие чувства, способен трахать так, как никто и никогда…
— Прекрати! Заткнись! — сдерживаться всё сложнее, я уже даже готова альфе в глотку вцепиться. Тут и так ум за разум заходит, а мне ещё горячей смолы пытаются за шиворот плеснуть. — У меня уже есть любимый человек и всё, что ты перечислил. Я не отказываюсь помогать, но очень сложно помочь тому, кто отказывается помочь себе сам! — я злюсь, и это плохо. Злюсь, потому что уже предчувствую, что эта история с моим зовом добром не кончится.
И снова я опускаюсь на корточки рядом с Янисом. Когда он в теле зверя, дурацкий зов уже не сносит мне крышу, я могу адекватно мыслить и чувствовать подсказки своей интуиции. Вот уж действительно упрямец, трясёт головой, пытаясь сбросить мою руку, неприятны ему видите ли мои прикосновения, мы очень гордые. Несносный волк! … Ещё и рычит! Но я всё равно закрываю глаза и погружаюсь в себя, чтобы услышать голос своего дара. Мне правда хочется разобраться и помочь этому строптивому парню.
— Он сильный, но в нём много гнева, — покачав головой, убираю руки и поднимаясь на ноги. — Причина приступа в том, что Янис всеми силами пытался подавить свою суть и дар беты дал ему сдачи. Ведь его истинная сущность в каждом нервном окончании, она бурлит по венам и смотрит на мир его глазами. То, что он сделал — это словно всадить себе нож в печень. Он должен себя принять и выпустить своего бету на свободу. Поговори с ним, убеди, заставь, ты же его вожак.
— Будто я не пытался. Говорю же, такого упрямого осла ещё нужно поискать. В данной ситуации уговорить его сможешь только ты, Ханна, — качает головой Конор, заявляя мне с такой авторитетностью, будто иного варианта больше не существует и существовать не может. Назначили спасительницу. Кто я ему, чтобы Янис внял моим уговорам?!
— О, вряд ли я ему симпатична. Наверное, я последняя, к кому этот парень прислушается, — фыркаю и начиная собираться. Мне тут точно больше делать нечего. Но у Конора мои слова почему-то вызвали лающий смех:
— Останься с ним как-нибудь наедине, и ты поймёшь, детка, как ты ошибаешься! Просто ты боишься, страх имеет особый запах. Ты боишься, что будет, если ты отдашься зову, если примешь этого оборотня за своего единственного. Поэтому ты упираешься, словно кошка, которую тащат в воду. Янис у нас парень свободный, хотя девушки его любят. Думаю, он окрепнет, хорошенько пораскинет мозгами и откликнется на твой зов. И когда он это сделает, поверь, ты тоже не сможешь подавить свою суть, доктор Ханна. Так что готовься, сочиняй речь. Ведь этот волк придёт тебя послушать. Советую не начинать с того, что у тебя есть или был любимый парень. И уходя помни, что здесь ты оставляешь свою истинную пару. Ох, не завидую я тебе, детка. Ведь тебе предстоит разобраться с маргулом и … заслужить любовь Яниса.