– Я не выбираю, мне нужна и ты и мой народ. Но ты права, я жрец, и должен жертвовать собой, забывая о мечтах. Поэтому я и отпустил тебя к Алмиру. Ты была счастлива, и мне этого хватало, я переборол боль, и знал, что, по крайней мере, любовь есть у тебя.
– И ты снова … отпустишь меня. Откажешься от своей любви? – растеряно прошептала Кей, нахмурив в непонимании тонкие брови.
Рагнар усмехнулся, погладив её по волосам, и тяжело вздохнул:
– А ты … любишь меня, Кей? Не надо, не отвечай. Нет, я больше не смогу видеть тебя с другим, ты нужна мне сильнее, чем прежде, ты разожгла пламя, а я живой человек. Но как жрец, я должен быть терпеливым и мудрым. Хитрым, как … Акай. Ведь волки такие, правда, Кей. Сейчас ты принадлежишь их клану, они твоя семья, они как стая оберегают каждого своего волка. Ты должна быть с ними, чтобы твой сын знал кто он. Наша судьба может измениться. В тебе так мало терпения, потому что ты ещё не знаешь, как я много я значу для тебя. Мы будем видеться очень редко, но ты обещай мне помнить то, что я тебе сказал. И больше не устраивай таких скандалов. Тембот – он не против нас, он мой друг, но он вождь, и ему, как и мне, нужно всегда чем-то жертвовать. Ты обещаешь мне помнить, что я люблю тебя?
Кей закивала, впитывая помутневшими от чувства глазами, весь его образ, выражение его глаз, запах его тела, силу, которая исходила от него. Он тоже пытался насмотреться на неё, запомнить эти ощущения. Рагнар снова склонился к ней, гася поцелуем её тихий полустон. Он целовал её в глаза, в виски, в щёки и снова в губы.
– Мне нужно сказать тебе, чтобы ты уходила, но я не могу. Я отдал бы половину своей жизни, чтобы прожить один день с тобой полностью. Но у нас нет такого права. Я прошу, никогда не говори, что больше тебе нечего мне дать. Ты можешь, ты уже дала. …Полюби меня, Кей! – нежно прошептал он. – А теперь иди, … подожди, … обними меня!
Кей порывисто обняла его, прижимаясь к его щеке. Она изо всех сил прижалась к нему, зарываясь в его волосы, роняя редкие и крупные слезинки.
Она вышла, больше не сказал ни слова, мучимая таким двойственным угнетающим чувством. Ей действительно было невыносимо тяжело покидать Рагнара, рядом с ним она ощущала жизнь, тепло его любви и Кей тянулась к этому всей душей. С другой стороны её сердце разрывалось от боли оттого, что оказывается она может быть с другим мужчиной, ещё с кем-то после Алмира. Значит ли это, что она предала их любовь, начала забывать своего любимого? Кей лихорадочно ловила себя то на одной то на другой мысли, пытаясь найти ответ и понять для себя, что говорит её сердце.