Она протягивает руку и подает мне мою трость.
— Пора перекусить.
Глава 5
ЗАРИКС
Бэт молча ест, и я изо всех сил стараюсь не расхаживать беспокойно. Нам нужно поскорее уходить, если мы хотим добраться до Себе до темноты. Хотя этот район считается нейтральной территорией, было бы глупо путешествовать с женщиной после захода солнца.
Мои руки сжимаются в кулаки при этой мысли. Мне лучше всего работать в одиночку. Теперь мне придется сделать скидку на эту женщину. Она маленькая, раненая и слабая, и у меня нет времени отвезти ее обратно в лагерь и продолжить путь.
Бэт встречается со мной взглядом и хмурится, как будто знает, о чем я думаю. Она долго и пристально смотрит на меня, а потом возвращается к своей еде — корнеплодам и мясу удазина, на которого я охотился ранее.
Я обидел ее, сказав, что ей нужно поесть. Я понял это по тому, как расширились ее глаза, как слегка изогнулись губы. У меня нет нежных слов, как у других мужчин, и если она воображает, что я буду шептать ей нежности, она ошибается.
У меня нет никакого желания нести ответственность за безопасность другого человека. Особенно крошечной женщины.
Я встаю и иду в кухню, прежде чем собрать еду, которую Сонис любезно приготовила для нас. Она одаривает меня легкой, задумчивой улыбкой, и я знаю, что ей хочется, чтобы я не уходил.
Я много раз охотился для этой женщины, и она пыталась убедить меня остаться.
— Возьми это. Скоро ей станет еще больнее, и она будет нуждаться в этом.
Я киваю и беру бурдюк с водой, который Сонис наполнила своим болеутоляющим средством. Позади меня появляется Бэт, и Сонис берет ее миску.
— Спасибо, — говорит Бэт. — Я была очень голодна. — Она не сводит с меня глаз, и я задаюсь вопросом, огорчена ли она все еще моими предыдущими словами. Я пожимаю плечами. Женщина, очевидно, уже некоторое время была без пищи.
Ее тело… Хотя и выглядело хрупко, облаченное в ткань, не было никаких сомнений, что она полностью взрослая женщина. Ее груди, хотя и маленькие, но округлые и идеальной формы. Ее бедра, хотя и узкие, мягко изгибаются, демонстрируя тонкую талию. А ее ноги…
Я подавляю стон. Женщина намного ниже браксианок, но ее ноги, кажутся бесконечными. В тусклом свете они казались длинными и гладкими, бледными и подтянутыми.
Я отворачиваюсь, направляясь к двери, и мой голос звучит напряженно.
— Мы готовы уходить, — говорю я, и женщины на мгновение замолкают.
— Господи, — говорит Бэт. — Вы когда-нибудь видели, чтобы он улыбался? Держу пари, его лицо треснет.
Сонис смеется и говорит что-то, чего я не слышу, и я выхожу наружу, чтобы убедиться, что мишуа готова. Я хорошо знаю, что мое лицо непроницаемо, тело покрыто шрамами, а выражение лица часто суровое. Я не из тех мужчин, которые легко смеются и улыбаются, и это одна из многих причин, по которым я держусь подальше от лагеря, зная, что мое кислое присутствие смущает моих соплеменников.