Поднявшись по истертым ступеням ко входу в дом, я отметила про себя, что особняк был хоть и не слишком большим, но довольно-таки дорогим. Чего только стоили золоченые витые перила и кованые двери, украшенные стальными цветами, покрытыми такой же позолотой. Едва только мы остановились у входа, как двери нам открыла Китти в форменном платье служанки. Увидев девушку, у меня словно гора с плеч упала, и я едва не бросилась ей на шею, но сдержалась, помня, что по легенде она всего лишь служанка в доме у леди Дороти. Но когда двери особняка захлопнулись за моей спиной, я не выдержала и обняла Китти, которая засопела носом, тоже едва сдерживая слезы.
– Бог мой, дети еще, – пробормотала едва слышно леди Дороти, наблюдая за нами. – И куда вас таких вот в лазутчики? Вы же сильфиды! Эмоции, ласка, любовь ко всему живому и прекрасному…как это затравить в себе? Ой, девоньки, не знаю я.
Выдохнув, она стащила с рук перчатки и сбросила с плеч плащ, отдав его Китти.
– Поесть и в кровать, – строго посмотрела она на меня. – К вечеру должна быть куколкой, а не затасканной тенью с темными кругами под глазами. Болтать будете потом. Отведи ее в столовую, а потом покажи комнату, – бросила она Китти. – У тебя на сон не более шести часов, – окинув меня взглядом, проговорила она и направилась на второй этаж.
Мы же едва не в обнимку пошли в направлении столовой, откуда доносился непередаваемый запах чего-то печеного.
– Это ты что ли все приготовила? – недоверчиво спросила я у Китти, когда та поставила передо мной очередную тарелку с просто невероятно красиво украшенным блюдом.
– Моя мама была поварихой у одной графини, – улыбнулась та и уселась напротив меня за стол. – Я полжизни провела на кухне. Так что это, – она кивнула на тарелки, – моя стихия. Многое, конечно, я умела делать при помощи своих сил, но здесь, когда они подавлены, пришлось вылеплять все руками, – она пододвинула ко мне тарелку, на которой лежал пирожок, украшенный причудливыми цветами. – И я не уверена, что мне по душе придется то, когда я вновь стану сильфидой. Шучу, конечно, – засмеялась она. – Творить руками так же увлекательно, как и при помощи магии.
– А Эзра? Она где? – спросила я.
Китти отломила кусочек печенья и, бросив его в рот, проговорила:
– Нас везли сюда порознь. Меня такой дорогой тащили сюда, что ты себе и представить не можешь. Ты ведь с Дороти поехала по открытому пути, она же у нас личность видная, ей везде дорога открыта в Либероне, – повела бровью Китти. – А мне последние километров пять пришлось идти пешком до столицы. Уже на подходе только какой-то извозчик предложил меня подвезти, а так бы я вообще не знаю, что со мной было бы. Так что Эзру я не видела. Они нас специально разделили, мне кажется, – проговорила Китти. – В целях безопасности. Случись чего, чтобы не дай бог мы не попали всем скопом сразу в лапы этих ворон, как случилось с теми девушками, о которых так горевала Элея. А где твой медальон? – нахмурилась Китти, кивнув на мою шею.