– Говори правду, – нахмурил он брови. – Я хорошо знаю тебя и когда ты отводишь вот так глаза, как сейчас, это значит, что ты не совсем честна со мной.
– Хорошо, ты меня раскусил, – как можно более беспечно ответила я. – Взрослые иногда ссорятся, это нормально. Потом мирятся и все идет своим чередом. Мы просто с твоим папой не нашли общего языка в кое-каких вопросах и не более того. Но обязательно найдем. Я не хотела тебя тревожить, поэтому и сказала неправду.
Тарон окинул меня своим коронным взрослым взглядом и явно сделал только вид, что поверил мне. Затем сел рядом и проговорил:
– А ты ему нравишься. Моему отцу.
Я едва не застонала, услышав это.
– С чего ты взял? – задала я вопрос.
– Чувствую. И вижу. Он так на тебя смотрит…
– Как? – едва сдержав улыбку спросила я.
– Ну как мужчина смотрит на женщину, которая ему очень нравится. Прищуривает так глаза, словно пытается заглянуть тебе в душу. С теплом, нежностью, – мальчик заговорщически прошептал мне на ухо.
– Ох, Тарон, – проговорила я в ответ, – беги доедай свой завтрак, выдумщик ты этакий. И переоденьтесь с Элиской во что-то удобное, пойдем к старому фонтану, покажу вам свои любимые места в этом богом забытом месте.
Едва только мальчик ушел, улыбка сползла с моего лица. Нравлюсь. Дорн гнал меня от себя. Какое там нравлюсь.
Весь остаток дня я провела в компании детей, отметив про себя, что справиться с двумя стригоями одной не так уже и легко. Они то и дело лезли, куда не следует, постоянно прятались и пугали меня, поскольку могли двигаться так тихо, что ни одна травинка не выдавала их своим шорохом. Глядя на Элиску, я благодарила высшие силы, что девочка осталась такой же, какой и была до обращения. Жажда практически не мучила ее, лишь в глазах появился характерный для стригоев хищный блеск. Будущая жена Тарона. При этой мысли мне становилось смешно, ведь я прекрасно знала, что этот мальчик, когда вырастет, то сделает так, как сам того пожелает и вряд ли непонятные доводы отца сыграют роль в принятии решения, с кем ему строить свою семейную жизнь. Он был стригоем, но я постаралась на славу, чтобы он вырос более далеким от этой своей сущности, о чем ни капельки не жалела.
Вечером того же дня, когда моя неугомонная компания в лице двух малышей-стригоев уснула, я спустилась вниз с целью взять в комнату чайник с чаем. Проходя мимо кабинета Дорна, тихонько подошла к двери и, приложив к ней ухо, прислушалась. Тишина. Едва только я собралась уходить, как дверь отворилась и на пороге появился Дорн. Красные глаза, расстегнутый камзол и рубашка, взъерошенные волосы…выглядел он ужасно и когда на меня повеяло запахом вина, то поняла почему он в таком виде.