Элиска испуганно сделала реверанс и проговорила:
– Спасибо, милорд.
– А с ней что? – кивнул один из стригоев на меня. – Она волков призывать умеет. Нам такая тварь в черте владений клана к черту не сдалась. Из-за ее папаши Валдар чуть не погиб был во время захвата столицы. Правильнее будет…
– Я сам решу, как будет правильнее, – жестко оборвал речь стригоя Аристократ.
Стригой недовольно замолчал и, презрительно окинув меня взглядом, повел Элиску прочь. Аристократ же остался один на один со мной. Вокруг воцарилась тишина, пока он молча взирал на меня, дрожащую от напряжения. Шаг в мою сторону, но я даже не отшатнулась, лишь отрывисто втянула в себя воздух, сдержанно наблюдая за стригоем. Остановившись всего сантиметрах в десяти от меня, стригой словно испытывал на прочность мою выдержку. Но я прекрасно знала, что показывать страх им нельзя было, как бы до ужаса не хотелось закрыть глаза и бежать без оглядки прочь. Страх. Вот за чем любили наблюдать эти кровавые сущности, улавливая на уровне только им присущей чувствительности к колебаниям эмоций те энергетически слабые нотки характера, которые они любили выпивать из своей жертвы.
– Даже взгляд не отводишь. Необратимая ведьма…ни внушить, ни обратить. Нда… – усмехнулся мужчина, пристально глядя мне в глаза. – Виртас, – обратился он к стоявшему поодаль еще одному стригою. – Отвези девку в особняк да брось пока в темницу. Потом решу, что с ей делать. Да смотри, чтобы ее никто и пальцем не тронул.
Все та же усмешка. Колкая, амбициозная, с оттенком иронии и еще чем-то…я не могла понять. Другие стригои редко проявляли такие эмоции. Они были более прямолинейны и в их глазах горел одинаковый огонь ненависти по отношению к нам и не более того. Но этот нет. Этот смотрел изучая, наблюдая, словно снимал взглядом с меня сантиметр за сантиметром то, чем была наполнена моя сущность.
В этот момент со стороны входа в город раздался отчаянный женский крик, и я вздрогнула.
– Марго, – прошептала я и рванулась в сторону крика, но была поймана за волосы.
Кусаясь и царапаясь, попыталась вырваться, но тщетно. Когда Аристократ ухватил меня за волосы так, что я не смогла даже пошевелить головой, то услышала у самого уха строгий голос:
– Не успокоишься, я шею тебе сверну. Уяснила?
– Сворачивай, – захрипела я. – Все равно жизнь закончена теперь. Отца убили, твари, теперь мама и сестра. Да к черту так жить, зная, что больше никого не будет в живых!
Стригой рывком повернул меня к себе. Он был так близко, что я через тонкую ткань платья чувствовала каждую колючую застежку на его военном одеянии. Подняв голову, встретилась снова с его тяжелым взглядом. Минута молчания показалась мне вечностью.