– Знаю, – мои зубы едва ли не стучали от страха. – Но я не смогу жить здесь. Просто не смогу. Мне внушить нельзя. Вы сами знаете это. Я не склонюсь перед вами. Не позволю бить и унижать меня. А это значит, что вы в итоге все равно убьете меня. Так зачем мне жить в пустом ожидании предсказуемого финала? Не хочу так. Не хочу…Лучше сразу.
Сказав это, я провела по окровавленной шее пальцами. Затем прислонила их к губам мужчины. В этот момент я действительно готова была умереть. Дорн закрыл глаза и напрягся. Было видно, что сдержать себя ему стоило неимоверных усилий. Облизнув каплю крови со своих губ, он зарычал. Затем вновь посмотрел на меня. Его глаза стали светлее, и я с удивлением поняла, что он начал возвращать себе контроль.
– Больше никогда так не делай, – зловеще проговорил он. – И прежде чем решишь умереть, подумай в эту минуту не только о себе. Подумай о Тароне, который уже потерял свою родную мать. Подумай о своих матери и сестре, которые пусть где-то далеко, но они знают, что ты жива и их не коснулась горечь от потери дочери и сестры. Ты говорила, что изменилась. Нет, – окинул он меня взглядом, – ты все та же самовлюбленная девчонка, которая думает только о том, что ей одной трудно, что ей страшно, что ей придется колени преклонить, а это ведь неприемлемо. Так ведь, Авенира? Прежде чем сделать что-то, надо думать о тех, кому будет еще больнее, кто в тот момент, когда ты ляжешь в землю, в которую якобы так стремишься, они будут страдать здесь, горюя и оплакивая тебя. Поэтому, более чтобы я не видел таких выходок. Ты из Махаона говоришь? А, как по мне, ты и ковена Бладора не стоишь, представители которого склонились перед нами, заключив договор. Умереть легче всего. Капризная папина дочка. Не покоришься? – окинул он меня убийственным взглядом. – Покоришься. А теперь иди в комнату и приведи себя в порядок. Не ради себя. Ради Тарона. У него нет другой матери. И ни одна моя шлюха не сможет ему заменить тебя. Дети-стригои никогда не забывают тех, кто их вырастил. Но это не значит, что, если ты натворишь что-то, я буду думать о его чувствах к тебе. Для меня в первую очередь безопасность моего клана и сына. Потом уже эти сентиментальные чувства. Поэтому, ничего не изменилось. Думай, прежде чем что-либо решишь выкинуть. Потому как убивать не стану, раз уж ты так равнодушна к тому, что можешь лечь в землю и кормить там червей, а вот устроить веселую жизнь – на раз и два. А теперь иди, – сквозь сцепленные зубы прошептал он, – ты вывела меня сегодня в край уже. Иди! – заорал он, видя, что я в немом ступоре продолжаю смотреть на него.