– Мадмуазель Авенира, – раздался едва слышимый оклик со стороны особняка.
Поморщившись, я направилась на зов, поскольку прекрасно знала, что будет лучше, если меня никто не будет видеть на этой территории сада.
– Чего тебе? – недовольно спросила я, выходя из зарослей цветущего кустарника к ищущей меня Алин.
– Вас зовет мамам Тизара. Это срочно, – проговорила горничная.
– Скажи ей, что я гуляю, – скривилась я, настолько мне не хотелось видеть эту чопорную бессердечную тварь.
– Если она зовет, значит медлить не стоит, – Алин явно побаивалась Тизару.
Мысленно выругавшись, я поплелась следом за горничной. Едва только вошла в комнату, которая была кабинетом управляющей особняка, как Тизара гневно оторвала взгляд от каких-то бумаг и уставилась на меня.
– Я ничего не натворила, – вздернула я ладонь. – И предупреждаю, если еще раз тронете меня хоть пальцем, я вам горло перегрызу.
– Замолчи, маленькая дрянь! – гаркнула она в ответ. – Девочке…Элиске, ты кровь свою давала когда-нибудь?
Я недоумевающе захлопала ресницами.
– Не понимаю, о чем вы, – проговорила я.
– У нее жар! Она мечется вторые сутки в бреду. Никто никогда не обращался так тяжело, как она.
Услышав это, я почувствовала, как холодок пробежал у меня по спине.
– Отведите меня к ней, – резко бросила я в ответ.
Тизара раздумывала пару минут, затем встала и кивнула мне, давая понять, чтобы я следовала за ней. Поднявшись на третий этаж, где некогда была моя детская, женщина открыла дверь и впустила меня в затемненную комнату. В нос мне сразу ударил запах серы.
– Вы издеваетесь? – зашипела я на стригойшу. – Подавление ее сил не поможет обращению! Откройте сейчас же окна!
Тизара недовольно кивнула стоявшей рядом Алин, и та быстро распахнула ставни, впустив в комнату свежий воздух. Едва только солнце осветило комнату, я увидела Элиску. Маленькая девочка лежала, запрокинув голову назад. Ее худенькое тельце потряхивало, она то и дело кусала свои потрескавшиеся губы и едва слышно всхлипывала. Присев рядом с ней, я убрала с ее лица мокрые от пота волосы и откинула одеяло. Все тело малышки было слово исчерчено рисунком ее кровеносных сосудов, которые темной картиной прорисовывались сквозь бледную кожу.
– Такое может быть, если только тот, кого обратили, некогда выпил кровь необратимой ведьмы, – гневно проговорила Тизара.
– Я не давала ей кровь. Никогда. И ее никто никогда не кусал. Кроме Дорна, – я осторожно провела по темным венам на руке Элиски.
В этот момент девочка открыла глаза и устремила на меня невидящий взор.
– Читай, – хриплым голосом проговорила она.