– Бран очень непростой вервольф, – графиня села подле меня и взяла мою руку в свою ладонь, поглаживая пальцами синяки на ней, словно безмолвно прося прощение за такое поведение своего сына. – Его отец был таким же. Я несколько лет привыкала жить с ним рядом, хотя и любила его очень, да и он тоже любил не меньше моего. Сейчас даже порой смотрю на Брана, а словно вижу перед собой его отца. Тот же темперамент, непреклонность, гордость и прочие тяжелые черты характера, с которыми мне приходилось учиться жить. Но тебе еще тяжелее, ведь до тебя у Брана были отношения уже, и он прошел через тяжелую потерю, от которой вервольфы очень и очень тяжело отходят. Но одно ты должна понимать, несмотря на то, что он говорит или делает сейчас. Когда волк и волчица сходятся так, как вы, а это именно ваше внутреннее «я» нашло те необходимые точки соприкосновения, которые формируют судьбу, то это значит, что оба чувствуют друг к другу что-то такое, чему противиться нет смысла. Он да, пока примет это, пройдет немало времени, и я не знаю, с чем ты будешь сталкиваться, пока он не осознает то, что теперь рядом с ним любимая женщина, ним любимая, его волчица. Но когда он примет это, ты будешь самой счастливой женщиной. Я знаю это, ведь я его мать, – она поцеловала меня в лоб словно несмышленого ребенка, – ты просто помоги ему и не отталкивай.
– Хорошо, я попробую, – ответила я. – И скажите мне еще вот что. София, графиня Ривергорн, сказала, что вы были против брака Брана и Шэризы. Почему?
– Клан Черной луны не из наших мест родом. Они относятся к темным вервольфам, которые славятся своими свободными взглядами на все. Отношения, любовь, страсть, верность, стремление к власти – у них все настолько спутано и…грязно, я бы так это назвала. Когда такая женщина появилась около Брана, я была просто в ужасе. Но отступила, дав разрешение на брак, поскольку поняла, что противостоять ему бессмысленно. Она, конечно, была таким себе фонтаном эмоций, бьющим через край. Вокруг нее словно все горело. Но она не согревала, нет, она сжигала все вокруг, настолько была темной сущностью. И Брана она заставляла гореть раньше и заставляет гореть до сих пор, даже после своей смерти. Он зеленый был еще тогда, не особо прислушивался к своим внутренним чувствам в выборе женщины, с которой проведет остаток жизни, поэтому темная красавица, страстная, беспринципная и своенравная покорила его. Я до сих пор корю себя за то, что, возможно, это я где-то не доглядела, что-то не додала Брану, раз он отвернулся от всего того, что в него вкладывали с детства. И, да простит меня бог, для Брана было лучшим выходом то, что Шэризы не стало так рано. Иначе не знаю, к чему привел бы этот брак.