– Ничего. Время лечит…иногда, – усмехнулся он.
– Мне нужно уже идти, – извиняющимся тоном проговорила я, наблюдая как вдалеке из ворот особняка выехала карета графини.
– Кэтрин, я не шутил насчет Марисы. Я правда хочу, чтобы ты съездила со мной к ней и поняла, что я не лгал тебе, – проговорил Диран.
– А мне дозволено ездить с кем-то еще, кроме Брана? Каковы правила на этот счет? – грустно усмехнулась я.
Диран едва не выругался, поняв, что предлагать такое мне он не мог.
– Вот почему я против вашего заведения, даже если в нем и все так радужно, как вы говорите. Нет свободы выбора, Диран. А жить так очень страшно. Да и не всегда хочется, – печально наклонив голову в знак почтения я развернулась и пошла прочь.
Едва только я ступила на порог дома, как ко мне бросилась Люсиль, в отчаянии заламывая руки.
– Кэтрин, я вас умоляю! Помогите графине! – запричитала она.
– Что такое? – нехотя спросила я, поскольку обида цепко держалась за мое сердце.
– Его светлость выслал графиню, – девушка была явно в ужасе.
– Что значит выслал?
– То и значит! Выслал ее в свое родовое поместье за городом!
– Ну а я–то что могу поделать? У меня влияния на него нет. Если выслал, значит так захотел.
– Да он же из-за вас ее отослал туда!
– Моей вины в этом нет? Я не жаловалась ему, не просила об этом. Это его личные дела с матерью. Я вмешиваться не буду во все это, – безразлично проговорила я, в глубине души даже немного злорадствуя от того, что так все обернулось, ведь мне до жути не хотелось видеться с той, которая так унизила меня всего пару часов назад.
– Да как вы не понимаете?! Он хотя бы при ней сдерживал себя, а теперь что? Вы не подумали об этом? С вами что теперь будет? – девушка непонимающе на меня уставилась.
– Это он–то сдерживал себя? Ты шутишь? А насчет того, что со мной будет, так послушав графиню, я уже тогда поняла, что будет. Так что мне все равно – есть она здесь, или уехала к себе в поместье. Я хоть так, хоть эдак – один на один с Браном воевать буду. Ты–то чего не поехала с ней?
– Мне его светлость не разрешил. Сказал, что буду при вас здесь, – грустно ответила девушка, которая явно не желала быть подле меня.
– Понятно, а то уж было подумала, что ты тут как шпионка осталась, чтобы графиня в курсе была, когда я окажусь в постели ее сына, – презрительно улыбнувшись я окинула взглядом покрасневшую служанку и развернувшись пошла к себе.
Зайдя в комнату, я села на широкий подоконник окна и обхватив колени положила на них подбородок, с грустью смотря на простиравшийся передо мной вдалеке город. Так одиноко мне еще не было никогда в жизни. Где-то там, за многими сотнями миль переживали мои мама и папа о том, что со мной случилось, а я же была здесь, не в силах даже весточку отправить им, чтобы они хотя бы знали, что их дочь жива и здорова. Тягучее, противное чувство неприязни ко всему окружающему никак не покидало меня и ощущение того, что я здесь как какой-то домашний зверек, сидящий в клетке, заставляло меня выть изнутри. Ничего не хотелось, ни есть, ни пить, ни спать, ни даже читать или гулять. Пустота. Так я бы охарактеризовала одним словом мое состояние. Все вокруг было чужим. И где искать смысл к жизни я не могла понять. Вспомнив слова Софии о том, какой была раньше фаворитка короля вервольфов, Рисана, и какой она стала сейчас, я грустно улыбнулась, понимая, что мне такого счастья не видать и мой удел – озлобленный на всех и вся вервольф, который не сегодня–завтра уложит меня в постель, не обращая внимания на то, что мне все это противно и не такой судьбы рядом с мужчиной хотела бы для себя. Я так погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как заснула.