— Он мне не муж! — воскликнула я в запале.
— Но он тебе предназначен! — даже не спрашивала, а совершенно спокойно констатировала она, а у меня от этого на глазах выступили слезы.
— Ничего подобного! То, что мои родители когда-то так решили еще ничего не значит! Я взрослая и свободна сама делать выбор!
Но странная старуха, которая уже не вызывала во мне былой симпатии в ответ лишь громко рассмеялась, словно я рассказала ей хорошую шутку. Я решила игнорировать ее поведение и уселась на мех неподалеку, точно так же, как и она, скрестив ноги. Отсмеявшись вдоволь, женщина приказала принести еды и вечер продолжился в гораздо боле спокойной и доброжелательной обстановке. Я сама не заметила, как успокоенная размеренной атмосферой за разговорами о вышивке начала дремать и вскоре свернулась калачиком на теплых шкурах.
Альберто
Казалось, всего несколько дней прошло с того момента, когда моя дочь покинула наш дом, но я прямо места себе не находил, все было не так и не то. Дом вдруг стал не полной чашей, а будто бы полупустой, если даже в нем была эта самая дурацкая чаша. Все вокруг раздражало и злило, стыдно признаться, но я даже пару раз сорвался на садовника, за какую-то абсолютно неважную мелочь.
Даже Мия заметила мою нервозность и попыталась утешить, а у меня сердце было не на месте, словно где-то, что-то пошло не так, а я не заметил. Уже тысячу раз я укорил себя, за то, что не устроил никаких дополнительных способов связи, чтобы мог связаться с дочерью и удостовериться, что у нее все в порядке. Не то, чтобы я не доверял Вене, но как говориться доверяй, но проверяй!
Одним словом, работа не спорилось и настроение было на уровне плинтуса, когда в мою комнату взъерошенным и явно взволнованным ворвался один из представителей артефакторов.
— Простите за мое вмешательство, но у нас чрезвычайная ситуация! — пробормотал он торопливо, нервно дергая себя за ворот, словно ему было нечем дышать.
— Что произошло? — спросил я голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
— У нас пропал артефакт! Точнее не пропал, его подменили, — запинающимся голосом проблеял этот кандидат в смертники. А я сумрачной горой встал из-за своего письменного стола всем своим видом показывая, что готов приложить все свои знания и усилия для того, чтобы качественно отвернуть голову, тому кто виноват в этом происшествии.