Я протянула ей телефон и осеклась, встретившись с ней взглядом.
Она все про меня поняла. Уж не знаю, чем я себя выдала. А может, с возрастом просыпается суперспособность понимать ложь. Только заведующая смотрела на меня так, что врать не имело смысла. Это не наивный Даня, которого легко обмануть. Да и стыдно было мне ей врать. Она всегда тепло ко мне относилась и заслужила правду.
– Это я, Римма Георгиевна, – виновато понурилась я.
– Вижу, – она поджала губы и покачала головой. – Вот уж не ожидала от тебя такого, Полина! Такая серьезная, умная… Что на тебя нашло?
Впервые заведующая перешла со мной на ты. Все-таки разговор был личным, и церемонии тут излишни.
– Да как-то глупо все получилось… – Я пожала плечами, чувствуя, как груз вранья меня отпускает. Захотелось облегчить душу и признаться в том, что я так долго скрывала от всех. – Сначала в шутку, а потом влюбилась…
Я ожидала, что Римма Георгиевна воскликнет: «Ну он же совсем мальчик!», но она сказала задумчиво:
– А я-то гадала, что на тебя нашло в последнее время.
– Виновата, Римма Георгиевна, – признала я. – Вы меня теперь уволите?
– За что же? – удивила меня заведующая, подняв брови. – За то, что какая-то юная девушка оказалась похожей на тебя?
Я пораженно уставилась на нее:
– Но как же?..
– Работай, Полина, – отрезала она и прищурилась сквозь очки. – Ты ведь не собираешься в декрет?
– Я? Нет, что вы!
– А с этим мальчиком… – Она вопросительно взглянула на меня.
– Все кончено, – выдохнула я, сглатывая ком в горле.
– Вот и хорошо, – она одобрительно кивнула.
А мне захотелось закричать: да что хорошо-то? Я так несчастна без него!
– Хорошо, что ты вовремя взялась за ум, – добавила она. – Погуляла и хватит. Он, хоть и не наш студент, но еще мальчишка. Сколько ему – двадцать, двадцать один?
– Двадцать один.
– Вот-вот. Тебе мужчина нужен, для семьи, для детей. А с мальчишкой какая семья? Так, развлечение одно.
Я молчала, признавая ее аргументы. Но сердце кричало обратное. Что никто мне, кроме Данилы, не нужен. И он и есть тот мужчина, которого я люблю. С ним я хочу семью и детей. И мне неважно, сколько ему лет и какая между нами разница в возрасте. Потому что возраст – в голове и в паспорте. А мы с Данилой прекрасно ладили и были счастливы. «Пока он считал тебя своей ровесницей», – шепнул голос разума, и сердце замолчало.
– Забудь его, – Римма Георгиевна по-матерински тронула меня за плечо. – Так будет лучше для всех.
– А как же фото? – спросила я, кивнув на телефон в ее руке. – Студенты же обсуждают.
– Сегодня обсуждают, завтра забудут! – успокоила она. – Увидят какой-нибудь скандал в Инстаграме и переключатся на него. А ты работай, Полина. Работа лечит. Я по себе знаю.