— Ладно-ладно!!! — она взяла нашатырь с полки и поднесла его к лицу.
Я резко подпрыгнула.
— Светлана Анатольевна, Светланочка… — я схватила руку врача и начала почему-то рыдать, — Помогите! Спасите! Мне кажется, я его потеряла!!!
Игнат нахмурился, облокотившись на стенку узкого кабинета.
Светлана Анатольевна посмотрела почему-то на Игната, а потом на Киру. Сердце начало сводить от боли. Её действительно могли уволить. Особенно после такого. Игнат сделал жест, мол, разгребай свою кашу сама.
Врачиха, цепляясь за последний шанс не потерять марку, сказала:
— Пошли в туалет. Сейчас пописаешь на этот тест. Самой последней разработки. Я не могу сделать тебе УЗИ… — она почему-то схватилась за сердце. Вот глупой-глупой была затея с Юлькой! — И мы узнаем с точностью до дня. А потом будем уже думать.
Я закивала, и попыталась встать. Игнат подхватил меня и помог спустится, я кивнула ему в знак благодарности и пошла в уборную, смежную с кабинетом.
***
Светлана Анатольевна стояла в шоке, не веря своим глазам — она крутила два тестера в руках. И оба тестера показывали “1 день”. Кира, оперевшись на Игната, легла обратно на койку, успокоившись. Старое сердце больше не могло обманывать.
— Кира, — хрипло, засунув руки в карманы халата, произнесла Светлана Анатольевна, — Я должна тебе кое-что сказать, — она посмотрела на Игната. Тот ещё раз кивнул, — И извиниться.
— За что? — спросила я. Игнат подошёл ближе к койке.
На глазах Светланы Анатольевны появились слёзы. Она начала заходиться в молебных словах.
— Мы с Юлькой, с мамкой твоей… — она сказала, а моё дыхание спёрло, — В общем не было ЭКО! Не было его! Прости меня глупую, прости меня старую! — она встала на колени, — Мы думали, что тебе это не нужно, что Стасик…!
Я села на койке, свесив ноги по разные стороны от койки. Светлана Анатольевна продолжила причитать… А я в шоке посмотрела на… Того с кем мы не помнили вместе этот вечер. И в чьих порванных наручниках я была. Игнат поднял брови, приложил руку к голове, но не отошёл. Более того, он положил свою руку мне на колено. Мне до дрожи, до одури стало страшно, что этот человек мог оказаться отцом моего ребёнка.
Игнат посмотрел на меня, на Светлану Анатольевну, что продолжала бубнить что-то про благие намерения и дорожку в ад в слезах пока трясущимися руками ставила капельницу. Усмехнулся. Посмотрел ещё раз. И, медленно развернувшись, отошёл к окну. Он засмеялся. Как же у них складно, а главное, невероятно грамотно получается отвлечь его от преследования, настолько секретного, что даже Интерпол боиться говорить в кабинетах о нём! Он закинул руки за голову, смотря на то, как Москва начала готовиться к субботнему вечеру. Нет, но это уже перебор, это просто смешно.