О боже. О боже! Я не могла понять, что, черт возьми, происходит. Варианта всего два: либо он меня дурит, либо я разбила бедному парню сердце. Вот только какие есть причины меня дурить таким образом? Какая от этого польза? Я думала, но никак не могла найти в этом смысла.
А если… если я ему и правда понравилась? Ну могу же я хотя бы чудище с Той Стороны приглянуться? Сердце забилось чаще и в горле вдруг пересохло. Меня накрыло смесью восторга и злорадства. Я кому-то так сильно понравилась! Целому Лебедю я понравилась настолько, что он чуть не плачет! Это было настолько восхитительно, что я сама чуть не заплакала.
Ради этого стоило жить восемнадцать лет!
– Икел, побойся бога, – начала я оправдываться неожиданно сиплым, дрожащим от нетерпения голосом, – Дядя Дони брат моей мамы… Я же не извращенка!
Хотя, в общем-то, его претензия была совершенно справедлива, ведь я не воспринимала наши обжимания всерьез. Но прямо сейчас я до дрожи боялась, что он разочаруется и отдаст все эти эмоции кому-нибудь другому. Не мне.
Спасибо, Рез, что у меня теперь есть чудесное оправдание! Дружи с Деймосом сколько влезет – благословляю!
– Правда? – он снова поднял на меня глаза и взмахнул длинными белыми ресницами, расчеркивая темноту глаз.
Я закивала.
Икел приблизил ко мне лицо, вглядываясь внимательно в мои честные-честные глаза. Приблизил еще, скосив взгляд на губы. От грустного щеночка не осталось и следа. Щеки вспыхнули, а сердце заколотило только быстрее. И что-то томительно сжалось внизу живота от его взгляда.
Я сама прижалась к его губам, позволяя ему настойчиво проникнуть языком в рот и устроиться совершенно неприлично между бедер.
И зачем я только это делаю? Он скоро улетит. Он точно не может вечно тут жить. Даже если он еще задержится, в конце концов, он все равно улетит домой.
Но думать об этом не хотелось. Какая разница? Прямо сейчас есть кто-то, кто бродит целые ночи, чтобы найти для меня очередное интересное местечко! Кто-то, кто подарил мне свой первый венок. Кто-то, кто даже меня ревнует… И с кем так волнующе целоваться.
Пока он не улетел, почему бы просто не насладится этим Лесным миражом? Даже если он все-таки просто меня дурит…
«– Я вот хочу, чтобы меня любили, – девчонка сидела на хлипком деревянном заборчике, подгнившем с одной стороны, поджав под себя одну ногу, а другой даже не бесстрашно, а скорее равнодушно раскачивала в воздухе, – Хотя бы только один человек, но именно меня, понимаешь?
Мальчик, ее ровесник, стоял рядом, чтобы ухватить ее, если она начнет падать, но даже не думал говорить, что это опасно и она может свалиться с пусть не самой высокой в городе, но достаточно высокой, чтоб серьезно покалечиться и даже умереть, башенки колокольни. Своя голова на плечах есть. Вроде бы.