Вдруг Маруся отводит меня в сторону и встревоженно издает:
— Есь, давай отменим все на сегодня, а завтра с новыми силами отрепетируем.
Что? Как возможно? Времени нет от слова «совсем», так что нельзя все двигать только из-за моего состояния, иначе все пойдет в пух и прах, и не будет смотреться так, как планируется! Нельзя подводить людей из-за своей несостоятельности справляться с личными травмами.
— Нет, — выдыхаю и отворачиваюсь к окну. — Я сейчас немного отдохну…пару минут и продолжим.
— Что случилось? — хмурится настойчиво становится передо мной, решительно протягивая руку к моей. Холодная ладошка контрастирует с постоянно теплой кожей Маруси. Восточная кровь…такая, пусть в ее внешности очень много чего от славян: мать небывалая красотка.
— Я просто…нафантазировала. Теперь страдаю, все в порядке.
— Ладно, если это из-за Кости…или он что-то сделал…
Перебиваю ее и удивленно вскидываю бровь.
— Нет, ты что? Он тут не причем, просто я немного заигралась в то, чего нет.
И в этот самый момент мой телефон в очередной раз разрывается на вибро-режиме. Я хватаю девайс и сразу же отключаю его, но недостаточно быстро, чтобы Маруся не заметила.
— Андей, — улыбается и хитренько так прищуривается. — А не тот ли это…о нет, не может быть!
Она слышала эту историю от моего папы раз 500, который всегда с улыбкой вспоминал мое «медицинское» детство. И подруга знала о моей первой любви, потому что иначе это назвать нельзя. Первая и самая сильная, пусть и глубоко детская, и порой наивная, но меня откинуло в это детство. Правда в том, что прямо сейчас чувствовала, если не то же самое, то что-то очень близко к тому.
Но нельзя, нельзя это все позволять себе.
Ладошки начинают потеть, и мне вдруг кажется, что все вокруг смотрят исключительно на меня, и уже точно знают обо всех моих промахах. Прикусываю губу до металлического привкуса во рту и ощущаю, как мнимая стальная цепь сковывает шею. Паника.
Дергаю подругу за руку и шиплю в ухо:
— Марусь, потом.
Она продолжает тянуть лыбу и благосклонно кивает.
Дальше все протекает максимально тихо, спокойно и в атмосфере серьезной работы. Мне кажется, я лишь насильно вырубила в себе эмоции и принудила шагать дальше по разбитому стеклу несмотря на боль.
Но впрочем…эмоциональная боль длится всего 15 минут, все прочее — надумано. С этими мыслями я выкладываюсь на все 100, так и заканчивается наша очередная репетиция.
Мы поставили вальс, обсудили детали и сделали все от себя зависящее, чтобы тематический вечер удался. Конкурсы и костюмы нам душевно предложил "Русский театр", так что теперь все было идеально.