—Тебе доставляет удовольствие делать мне больно, Света? — голос глухой, словно он заболел, но даже этот звук сейчас сшибает меня с ног. Или потому что сказано с бесконечной болью в голосе, или потому что весь вид заставляет меня чувствовать себя дерьмом.
Молчу, руки трусятся, а ногам так холодно, что я переминаюсь с ноги на ногу. Это не остается без внимания Никиты, он рывком толкает меня на себя так, что я оказываюсь у него на коленях, упираясь всем телом в напряженную грудь.
Неожиданно. Из меня вырывается писк. Это все именно то, чего мне так хочется. Моя голова сейчас находится ровно параллельно его, мы соприкасаемся щеками, моя мягкая и холодная, еще теплая и шершавая. Он зарос, неужели прошло так много времени? Руки умещаю на плечах, не решаясь двигаться, не портить момент. Все что угодно, лишь бы эта близость продолжалась.
—Я меньше всего хочу, чтобы тебе было больно, — шепчу в пустоту, руки на моей талии сжимаются сильнее. Я всем телом чувствую его напряжение, нетерпение и какое-то отчаянное желание. Словно он прямо сейчас пытается сдерживаться. —Прости…пожалуйста, — шепчу в конце.
—Тогда зачем ты все это делаешь?
Он поворачивает голову и проходился губами по волосам, жадно втягивая воздух у волос. Мне так хочется повернуть голову и просто почувствовать его. Словить дыхание, нырнуть в его запах. Но я сжимаюсь еще больше, пуская горькие слезы.
—Потому что мне больно. И я совершенно не могу с этим справляться, — голос срывается, я звучу жалко, но это ведь правда. Мне больно.
—Ты понимаешь, что, если ты пострадаешь от своих необдуманных поступков, я буквально закопаю любого, кто к этому будет причастен? — Никита откидывается на крышку рояля, цепляя мое лицо за подбородок. Большим пальцем очерчивает контур верхней и нижней губ, задерживаясь на ранке. Взгляд моментально темнеет, заставляя мои нервы искрить.
—Никит, я…
Но мужчина перебивает меня, закрывая глаза и хмурясь еще больше. Словно это все приносит ему физическую боль, с которой он не справляется. Распахивает веки, в глазах виднеется пучина боли.
—Я прошу тебя об одном, ты можешь мстить мне как угодно. Ты можешь не общаться со мной, можешь считать подонком и ненавидеть. Я все это приму, пойму и буду наблюдать со стороны, лишь бы ты была счастлива в конечном итоге. Но не смей рисковать собой ради того, чтобы доказать что-то мне. Я все понимаю, все вижу, и знаю, —мы сталкиваемся лбами, непрерывно вглядываясь друг другу в глаза. Меня засасывает, топит в нем. Слезы продолжают литься по щекам, пока Никита не смазывает их пальцами, собирая каждую капельку, досуха.