Я сжимаю пальцами простыню.
— Вы были снаружи?
Он кивает.
— Да, у нас более устойчивые к радиации гены, облучение не причиняет нам вреда. А вот чёртовы лучи солнца, напротив. Я едва не умер от жажды.
— Вас привязали к столбам на три дня и не давали пить? — Я не могу в это поверить.
— И это ещё не всё. Каждый вечер приходил наш будущий тренер и калёным железом выжигал на нас эти буквы. По букве за каждый день, который ты выдерживаешь.
— Боже мой! — Я закрываю рот рукой.
На глаза наворачиваются слёзы. Даже думать не хочу о том, что Айсу пришлось пережить за те три дня. Обожжённая палящими лучами солнца кожа, жажда, а затем боль от раскалённого железа… Я чувствую тошноту. Он же был ребёнком!
Айс скрещивает руки на груди.
— Конечно, мы, мальчишки, хотели выдержать испытание, никто не желает проявить слабость, поэтому почти каждый год кто-нибудь умирает. Я тоже чуть не умер, но был невероятно горд, что смог выдержать. Возможно, всё это звучит ужасно, но потом я чувствовал себя героем.
— Неудивительно, что Воины Нью-Ворлд Сити ещё более жёсткие и жестокие, — шепчу я.
Айс почёсывает висок.
— После тех трёх дней ада Лисса навещала меня в больнице каждый день, а потом я больше никогда её не видел.
Я выдыхаю.
— Лисса была твоей нянькой!
Он подмигивает мне.
— А ты что подумала?
Чтобы не отвечать на смущающий вопрос, я спрашиваю:
— Если вступительное испытание было таким тяжёлым, и ты был так горд, что выдержал его… Почему ты стал телохранителем? Это, определённо, было не добровольное решение.
Его улыбка замерзает.
— Добровольное.
— Что произошло? — Я не могу себе представить, что он был слишком труслив, чтобы идти на передовую.
— Не хочу об этом говорить. Я закрыл эту главу очень давно. — Он соскальзывает вниз и ложится на спину.
Но я не собираюсь сдаваться:
— Но ты, в любом случае, был настоящим Воином и принимал участие в шоу, иначе тебе не выдали бы ампулы.
Солдаты получают их только после того, как закончат обучение, и им впервые позволяют участвовать в шоу. Поэтому они настолько возбуждены, что им наплевать, что секс происходит перед камерами. Поэтому Воины устраивают горячее шоу, теряют все запреты.
Айс ничего не говорит.
— Хотел бы ты снова стать настоящим Воином?
Он вздыхает:
— С радостью. Меня бесит работа няньки, вот почему я был таким раздражительным с тобой в шаттле. Может быть, здесь получится сделать новую карьеру. Когда твой отец больше не будет нуждаться в моих услугах, я попрошу его устроить меня в одно из отделений Воинов в Уайт-Сити. Но только если не будет шоу.
— Так это как-то связано с шоу? — В моей голове лихорадочно роятся мысли. Что могло случиться? — Ты не можешь… перед камерами? — нерешительно спрашиваю я.