Да и в Москве, несмотря на холодную и снежную зиму, тоже не мёрзли. Правда, в Кремле вопрос войны с Литвой был не главным и не всеобъемлющим. Самым животрепещущим был как раз казанский вопрос. В декабре, наконец, почил-таки долго болевший Мухаммед-Эмин, и вместе с ним пресеклась династия Улуг-Мухаммеда. Теперь нужно было срочно сажать на освободившийся престол своего ставленника. Ведь выпускать Казань из-под своей руки Москва вовсе не собиралась, хотя Крым спал и видел на казанском троне своего царевича.
Следующим по важности стоял вопрос намечающейся войны нового союзника. Прибывший в Москву Дитрих Шонберг подробно информировал государя и думцев о деятельности своего брата – папского легата Николаи Шонберга – в империи, Венгрии, Польше и Пруссии. А так же о сокровенном желании римского папы Льва Х заключить с Русью церковную унию, не изменяя при этом ни православных обрядов, ни традиций. За это обещалось возвести Московского митрополита в сан патриарха, а Василию III Ивановичу предлагалась королевская корона.
В Москве прожекты Ватикана были приняты к сведению, и осторожный в действиях московский князь не стал рубить с плеча отказом, понимая, что бесплодные переговоры иной раз куда лучше прямой конфронтации. А вот к послу магистра вопросов накопилось много. Зачем, спрашивается, он настаивал на скорой чеканке денег, коли войну магистр так и не начал? Зачем уже более полугода сидит во Пскове дьяк Иван Некрасов с деньгами и наказом немедленно переправить серебро Альбрехту, как только будет получено известие о начале войны Ордена с Польшей? И вообще, собирается ли магистр вести войну или пойдёт на попятый?
Поздравив Василия III Ивановича с очередной громкой победой, Шонберг бросился пояснять причину задержки военных действий. Он сказал, что император предложил Альбрехту свое посредничество для урегулирования спора между Польшей и Тевтонским орденом ибо, по мнению Максимилиана, было бы очень плохо, если король Сигизмунд потерпит поражение, а великий князь Московский усилится еще более. И именно из-за уважения к императору и его поддержке Ордена в Европе великий магистр вынужден был отложить войну. Но, как это ни прискорбно, 13 января 1519 года император Максимилиан умер, и договор утратил свое значение. А ведь польский король, добавил Шонберг, сильно нуждается в мире. Он очень боится нападения татар и турок, а сеймы Польского королевства и Великого княжества Литовского предупредили короля, что они лишь тогда станут платить налоги, когда будет, наконец, заключен мир. Орденский посол посоветовал воспользоваться трудным внутренним положением Литвы и Польши и совершить на них очередной поход. По его мнению, наиболее подходящим местом для нападения будет Жмудская земля, ибо в ней нет ни войск, ни крепостей и полно всякого фуража и продовольствия. А с учётом новых приобретений это будет сделать весьма просто. А тем временем и магистр начнёт войну, как и обещал и русским войскам для отдыха и закупки провианта станет доступен такой форпост как Мемель.