Мы допиваем пиво, не нуждаясь в том, чтобы наполнять воздух болтовней. Может быть, это и есть то самое чувство, когда находишь человека, который подходит тебе больше всего. Такие отношения, которые не нуждаются в словах или подшучивании, хотя и это приятно. Возможность сидеть в удобной, располагающей к общению тишине... возможно, именно так ты понимаешь, что нашел ее.
После очередного промежутка времени я протягиваю руку и переплетаю пальцы с пальцами Деми. Наши глаза встречаются, и каждая эмоция внутри нее передается мне. Она позволяет мне увидеть ее страх, ее вожделение, ее готовность, ее надежду.
― Теперь ты можешь поцеловать меня. ― Слова тихие, но в ее тоне нет колебаний.
Я обхватываю ладонью ее щеку, останавливаясь в нескольких сантиметрах от ее губ, чтобы глубже заглянуть в ее глаза. Потом мы оба закрываем веки, и я наклоняюсь.
Поцелуй мягкий, ищущий. Возвращение домой после долгих лет разлуки. От ее вкуса, от исследования наших губ и языков вместе у меня кружится голова. Разжигает огонь внутри меня, посылая вожделение и ощущение влюбленности по спирали вниз по позвоночнику.
Я не останавливаюсь. Просто продолжаю целовать ее, снова и снова, раз уж мне разрешили. Проходит несколько часов, солнце начинает садиться, а я все еще не могу оторвать свой рот от ее рта.
Этот день должен быть бесконечным. Он должен длиться и длиться, пока ничто не заполнит меня, кроме Деми.
ДЕМИ
Известно, что матери приносят с собой всевозможные чувства вины, по крайней мере, так они говорят.
Чувство вины за то, что недостаточно часто звонишь им, не приходишь на обед, не делаешь того, что, по их мнению, было бы лучше всего сделать в любой ситуации.
Но если у вас нет еврейской матери, вы абсолютно ничего не знаете о чувстве вины.
― Милая, похоже, ты решила купить халу в той новой пекарне. ― Моя мать, Сара, стоит у меня на кухне, внимательно изучая каждую вещь, которую я приготовила для пятничного ужина в Шаббат.
Чего она не говорит, так это того, что купила бы халу, которой пользовалась всю мою жизнь, в пекарне, часто посещенную ею рядом со своим домом, но которую я не могла найти в продуктовом магазине. Это было предметом спора в течение многих лет, она поднимала этот вопрос каждый раз, когда мы ели халу. В тот раз я купила не тот сорт. К счастью, зато купила правильную гефилте фиш.
― Это хала, мама. Он лежит на боку, и мы макаем его в суп, намазываем маслом или гефилте фиш. У всего этого один и тот же вкус. ― Я закатываю глаза, но улыбаюсь, потому что мне нравится, когда мои родители рядом.