Рука Пакса была переплетена с моей, пока мы ходим от одной медиа-палатки к другой, он садится и дает стандартные ответы на одни и те же вопросы.
― Итак, расскажи мне все начистоту, Шоу. Что ты на самом деле думаешь о другой команде? ― Я толкаю его локтем, подмигивая.
Тот же самый вопрос уже задали куча репортеров, и он дал респектабельный ответ.
Пакс наклоняется, целует мои волосы и шепчет.
― Не для протокола? Я думаю, что они ― кучка переплаченных засранцев, которых я хочу размазать по дерну. Но никому не говори, что я так сказал.
Я хихикаю.
― Мои губы запечатаны. Эй, куда бы ты хотел пойти поужинать после этого?
Мы не проводили много времени вместе на этой неделе из-за его напряженного графика тренировок и дней интервью. Я понимаю, но я скучаю по нему.
― Я предлагаю пойти в гостиничный номер, который команда забронировала для меня, заказать кучу еды в номер и доставить тебе примерно три оргазма, прежде чем ее доставят туда.
Хотя никто вокруг не мог слышать ни слова из нашего разговора, я краснею.
― Только если мы сможем достать палочки моцареллы.
― Шоу! Чувак, я знал, что увижу тебя здесь. Ты выглядишь старым, чувак!
Знакомый голос заставляет нас обернуться, и когда я вижу, кому он принадлежит, мое сердце подпрыгивает.
Джемисон, бывший полузащитник нашей команды колледжа, стоит в центре ажиотажа СМИ, его большое тело занимает слишком много места в широком проходе.
― Джеми, рад тебя видеть! По крайней мере, я не похож на тебя. Как эти колени? ― Пакс подтрунивает над своим весом, который я никогда не могла понять, как он может перемещать его по полю.
Джемисон придвигается ближе и сужает глаза, глядя на меня.
― Подожди минутку... Деми?
У меня сводит живот, потому что я вижу это в его глазах. Эта насмешка, секундное смущение, которое он испытывает из-за того, что я здесь с Пакстоном. Унижение проходит через меня, заставляя тошноту подниматься в задней части моего горла.
― Привет. ― Я машу рукой, не зная, что делать. ― Я собираюсь выпить чашечку кофе. Вон там.
Я не хочу стоять с ними, не хочу говорить с ними. У меня такое чувство, что я вернулась в те дни, когда была украшением, а не уважаемой женщиной.
Джемисон все еще говорит с Паксом об игре, пока я наполняю бумажный стаканчик на одной из медиа-трибун неподалеку.
― Мужик, она все еще гоняется за этим членом, да?
Его слова выводят меня из состояния затишья, в котором я пребывала. Что он только что сказал? Джемисон стоит ближе к Паксу, и он думает, что я не слышу. Но мои щеки горят от стыда, и я молчу, чтобы посмотреть, что произойдет.