Только едва уловимый надрыв и резкое обрывание слов частично выдавало то, что ему тоже не просто. Наверняка даже спину колом свело! Потому как Женя тоже замер и крепко обхватил мои лодыжки повыше платья. Которое, к слову, задралось наверняка почти до талии.
— А тебе?.. — жалобно прошептала с надеждой. — Жень, прости меня, а? — мужчина ничего не ответил, только пальцы сильнее сжал на моих конечностях, мне от этого стало еще хуже. — Я бы пообещала тебе купить новый ноутбук, но ты и так распоряжаешься деньгами мамы. Которые, как оказалось, принадлежат только тебе… Все мое принадлежит теперь только тебе теперь.
— Не все, — рвано выдохнул он, низко и басисто. Мягкие ладони медленно скользнули вверх, оставляя за собой ворох мурашек и стоящие дыбом волоски. — Точнее… Не этого бы я хотел, Марина.
Шмыгнув носом, я оперлась руками в пол, собираясь сдвинуться с места, но Женя зашипел, и я замерла, решив, что сделала ему больно.
— А чего бы ты хотел?
— Чего бы я хотел… — эхом повторил Женя, с некой досадой, печально и… Чем-то еще. Темным, бодрящим, пробирающим не хуже крепкого кофе до самого нутра. Но именно последние его слова заставили вздрогнуть и будто заново родиться:
— Я хочу тебя. И только тебя.
Мой мозг отчаянно хотел верить, что желал Женя не только тело, и смысла в сказанном намного больше. Пока тело… Черт, его и так все устраивало! Нервные окончания сделали кожу гиперчувствительной. Теперь я четко ощущала дыхание Жени у себя между ног… Так ярко, будто он касался меня губами.
— Гхм… — из горла вырвался невнятный звук против воли. Я закрыла глаза и откинула голову назад, позволяя себе раствориться в безумной буре невероятных эмоций, что волнами покрывали от одного лишь ощущения плавно поднимающихся ладоней мужчины все выше и выше. — Что… Что ты делаешь?
Женя медленно сглотнул, прочистил горло и только тогда прохрипел:
— Останови меня, ведьма.
— Я… Я… То есть… Ммм... — мысли путались, а мир вокруг перестал существовать.
Не было больше боли, не было растяжения и досады. Были только мощные руки, мягко массирующие ягодицы. Поглаживающие их, изучающие, словно заигрывающие... Из последних остатков терпения. Сама того не ведая, словно в каком-то трансе, я скользнула вниз телом, прогибаясь в спине… Двигаясь на встречу самому прекрасному на встрече массажу.
— У тебя есть последний шанс, — где-то на затворках нирваны я услышала измученный мужской голос. Он был уверенным, бескомпромиссным, не терпящим возражений. — Потом я не смогу остановится.
Когда кончик носа коснулся внутренней части бедра – это стало последней каплей. Крахом моего и без того никудышного терпения. Кто-то словно влил мне в желудок десять бутылок водки разом, с губ сорвался несдержанный стон: