— В отличии от тебя, я не настолько смелый, да и не хочу портить вам момент. Я обязательно ей все расскажу, — кивнул он сам себе, — обязательно расскажу. Приду через несколько дней. Если ты не против, — вскинул он на меня взгляд.
И будь моя воля, я бы отказал, вот только слишком хорошо знал, какого это жить без отца, да и не мне решать. Естественно я за нее переживал, за нее и за малыша, но решать только ей.
— Я не против, но хочу попросить…
— Я не исчезну, — сразу понял меня видящий. — Если она меня примет, если даст шанс, я уже никуда не уйду. Хватит, уже находился до того, что потерял одну любимую женщину, потерять вторую, я не хочу.
— Мы будем ждать, — кивнул видящему. — Я ничего ей не скажу, — добавил и развернувшись, направился к жене.
— У тебя сейчас рожа треснет от радости, — стоило мне подойти, как моя малышка выпустила свои колючки. — И выражение лица такое глупое, что даже бить тебя расхотелось, — буркнула и отвернувшись, зашагала к академии.
Молча ее догнал, подхватил на руки, прижал к своей груди, в которой часто, часто билось от радости мое сердце и всю дорогу, а затем и всю ночь, тихонько шептал слова благодарности.
Спустя восемь месяцев и несколько дней
РИНАТА
— Кажется, началось, — говорю с улыбкой, глядя на близких, собравшихся за столом в честь дня рождения Эврона.
— Еще ничего не начиналось, — смотрит на меня Илланий, сидящий напротив. — Еще не та стадия подпития, — поддакивает ему Скетелла, обводя взглядом веселую компанию, собравшуюся в столовой нашей академии.
Я уже и сама начала сомневаться в своих словах. Никакой боли, схваток или даже неприятных ощущений, ну, разве что только от промокшего платья и стула. Тихонько стучу туфлей о пол и слышу характерное хлюп, хлюп. Наклоняюсь и вижу лужу под своим стулом. Да нееет, не ошиблась.
— Рожаю! — гаркаю во всю мощь легких и гул голосов тут же стихает.
— Тебе больно? — участливо интересуется Эврон, заглядывая мне в глаза.
За все месяцы жизни со мной, он познал высшее спокойствие, ну, или как вариант, я истрепала ем у все нервы и их у него просто не осталось. Но последнее время, он на все реагирует исключительно спокойно и даже с милой улыбкой. Вот и теперь, никаких тебе истерик и мандража. Правильно, со мной сначала надо все узнать, и только потом действовать.
— Мне мокро, — морщусь и снова туфелькой по полу хлюп, хлюп.
В образовавшейся тишине, эти звуки отчетливо слышны и все собравшиеся наклоняются, чтобы посмотреть, а что это там такоооое? Хорошо хоть под юбку мне не полезли.
— Ай! — ору во все горло и хватаюсь руками за живот.