На цифре пять телефон снова оживает, игнорирую. Я совершенно спокойна, у меня все хорошо. Сейчас я приеду домой, разморожу полуфабрикаты, поем, выпью бокал вина, приму ванну, постираю костюм, лягу спать, и ни одна скотина меня не выведет из себя.
А бриллианты я затолкаю в глотку Шульгину при первой встрече. Тварь такая. Нервная стала последнее время. И вообще, чего я хочу от него? Ничего не хочу, потому что он них двоих одни неприятности.
Телефон гудит не переставая, вроде и не послала. К чему такие нервы?
— У вас все хорошо? — интересуется водитель, делая музыку тише.
— Все прекрасно, спасибо.
— Мы почти приехали. Подъезд седьмой?
Я даже ему не говорила адрес, человек сам все знает. Интересно, что еще Громов знает обо мне? С кем я потеряла девственность? В каком классе начала курить? Какой кредит по ипотеке?
Мы остановились, водитель открыл дверь, подал руку, помогая выйти, достал чемодан из багажника. Сервис на высшем уровне. Жалко, если Громов уволит его.
— Подождите, прошу вас, пожалуйста, передайте эту коробочку, тем, кто вам ее дал.
— Я не могу.
— Почему? — удивлена, не скрою.
— Есть четкие указания отдать ее вам и не брать обратно.
— Черт с вами.
Снова бросаю коробку в сумку и тут вздрагиваю от громкого возгласа:
— Кристина, может, ты закончишь любезничать?
Бывший муж стоит в нескольких метрах, уже стемнело, и я его не сразу увидела. Высокий, темная ветровка, джинсы, кроссовки. Резкий диссонанс после мужиков в дорогих костюмах. Такой все еще пацан в тридцать два года.
Хотя эти неприметные шмотки на Коленьке тоже не из дешевых. Маман все еще любит наряжать своего единственного отпрыска, будет, наверное, до пенсии одевать и обувать родное чадо. Но это уже не мое дело.
— Николай, ты напугал меня.
— Что за тип?
— Проблемы? — водитель смотрит, ждет ответа.
— Да, но с этим я справлюсь сама.
— Вы уверены?
— Что происходит, Крис?
— Коля, возьми чемодан и пошли, ты ведь зачем-то приперся на другой конец города.
Не прощаясь с водителем, иду к подъезду, Коля сзади. Не хочу вести бывшего в квартиру, но выяснять отношения на улице дурной тон. Телефон снова гудит, но уже в сумке. Господи, хоть бы он разрядился?
— Крис, кто это был?
— Водитель.
— У тебя личный водитель? Ты перед кем так ноги раздвигаешь, что возят на дорогих тачках? Может, тебе еще купят личный самолет? Ты ведь так любишь небо.
Узкая кабина лифта пахнет отвратительно, Коленьку снова несет бессознательным словесным поносом.
— Как мама?
Вопрос ставит его в ступор, секундное замешательство.
— При чем тут мама?
— Потому что ты всегда заканчиваешь дерьмовую речь дерьмом. Говоря словами мамы, что тебе не стоило жениться на этой шлюханской лимите.