Он несомненно был злым. Иначе Господин не держал бы его в клетке. Никогда он не брал его с собой, и Ухуу вряд ли знал что-либо об улицах, рынках и других господах.
Он недостоин этого, решила Попи. Поделом ему, что его держат в клетке. Даже пищу ему дают худшую, чем Попи: салат, яблоки и прочие несъедобные вещи.
И все-таки Ухуу так похож на Господина: он ходит на двух ногах, и у него пальцы. Кто он? Может быть, какой-либо другой господин? Злой господин, которого нужно держать в клетке?
Голод мучил Попи. Она встала, подошла к своей глиняной миске и взяла оттуда кость. Мяса на ней не оставалось, но ради развлечения все же можно было поглодать…
Она грызла некоторое время, лежа на полу и держа кость в передних лапах. Но от этого только слюна скопилась во рту.
Тогда она оставила кость, подняла морду и поглядела на окна. Сердце ее сжималось от боли и какого-то страшного предчувствия.
Вдруг солнце скрылось за тучей. Свет в комнате сделался сначала желтым, а потом пепельно-серым. Послышался шум ветра в трубе, в оконное стекло брызнуло несколько больших капель.
Попи стала повизгивать громче и одну за другой подымать передние лапы, скрючивая их, словно она сидела на льду.
Эта скучная, холодная тишина продолжалась несколько мгновений. Слышалось только тоненькое, нежное повизгивание Попи.
Ухуу сидел и прислушивался. Вдруг он фыркнул, подскочил раза два на всех четырех локтях, остановился, прислушался, разразился жутковатым смехом и снова подпрыгнул, так что кости затрещали.
Попи боязливо прижала к голове свои широкие уши таксы. Как жутко, как жутко! Где Господин?
Потом Ухуу, поднявшись на задние ноги, принялся бегать взад-вперед по клетке, хватаясь руками за железные прутья и раскачивая их.
Редкие желтые клочья облаков пробегали, закрывая солнце, и освещение в комнате менялось ежеминутно. В этих пепельных сумерках Попи могла лишь разглядеть, как Ухуу, словно черная тень, мечется взад-вперед.
Потом вдруг затрещала дверца клетки. Ухуу остановился на минутку — и стало слышно, как задувал ветер за окном. Ухуу толкнул дверцу — она тихо раскрылась настежь.
Ухуу испугался, он не ожидал этого и не знал, что делать. Он подошел к отверстию и сел на порожек, проделав все это очень осторожно и тихо, держась рукой за косяк.
Попи со страхом глядела на него со своего матрасика, поджав задние ноги, сгорбившись и вздыбив шерсть.
Удивление только на минуту приковало Ухуу к месту. Потом он выпятил грудь, прижав к ней подбородок, скрючил хвост и, положив руку на бедро, сделал два маленьких шага в сторону Попи.