Я снова хихикаю.
— Это что-нибудь изменит?
Дверь распахивается. И вот она здесь… вся, ее рост сто шестьдесят два сантиметра, вес пятьдесят четыре килограмма. Ее длинные светлые волосы собраны сзади в конский хвост. И да поможет мне Бог, все, о чем я могу думать, это схватить его в кулак и направить ее…
— Это может быть, — огрызается она, царапая мою фантазию.
Я стискиваю зубы, когда мой взгляд скользит по ней. Несмотря на все ее нахальство по поводу того, что я покупаю ей или держу ее с “красивыми вещами”, похоже, что она уже оставила след на одежде, которую я принес для нее. На ней это соблазнительно короткое маленькое платье, которое облегает каждый гребаный изгиб ее тела.
Ее голые ноги притягивают мой взгляд, и я стону, представляя, как они обхватывают мои бедра. Вырез опускается низко, открывая мне полный обзор ее декольте и черного кружева лифчика под ним. Простое серебряное ожерелье с единственным бриллиантовым кулоном — тоже от меня — украшает ее шею, спадая между грудей.
Мои глаза бегают вверх и вниз, как будто я не могу насытиться при виде нее. И вдруг мне стало наплевать на то, что я собирался сделать на ужин раньше. Потому что я могу думать только об одной вещи, которую я хочу съесть сейчас…
Она ухмыляется, как будто довольна собой, что сбила меня с толку тем, как она одета.
— Нравится?
— Да, — хрюкаю я, как будто у меня во рту шарики. — Мне нравиться.
— О, хорошо, — сухо бормочет она. — Ты купил это, — она саркастически улыбается мне. — Итак, что у нас на ужин. Borscht?
— Вот именно, да. Особый случай в ГУЛАГе.
Она чувственно улыбается мне. Моя челюсть сжимается. Взгляды, кокетство, наряд… Она как будто соблазняет меня. И я вовсе не против такой ситуации.
— У меня было несколько гребешков, которые я подумывал обжарить.
Она выгибает бровь.
— Ты готовишь?
— Я готовлю.
— Боже мой. Разве ты не полон сюрпризов?
— Я также рисую, играю на пианино и говорю по-китайски.
Она моргает.
— Серьезно?
— Нет.
Она хихикает, краснея. Я ухмыляюсь и поворачиваюсь, чтобы направиться на кухню, оставляя ее следовать за мной. Я начинаю доставать продукты для ужина из холодильника, когда слышу, как она входит на кухню позади меня.
— Я могу что-нибудь сделать?
Я поворачиваюсь и качаю головой.
— Присаживайся и расслабься. Хочешь выпить?
Она закатывает глаза.
— О, я теперь твой почетный гость?
— Я на самом деле запираю всех своих особых гостей на ужин в гостевой комнате с новой одеждой и украшениями на восемьдесят тысяч долларов.
Она усмехается. Я улыбаюсь в ответ.
— Что у тебя есть?
— Белое вино?
Она проводит языком по губам, как будто обдумывает это.