Сначала за обедом была дегустация напитков. Ликеры, настойки, наливки, вино как заморское, так и ягодное местное. Нечай, как и Любомир, посмотрев на своего товарища, отказались, от хмельного, остальные же слегка подпили. В ресторане гостиного двора не было людей, а здание было оцеплено. Вот такие меры предосторожности и демонстрация «потемкинской деревни».
На стол подали редиску, выращенную в одной из двух теплиц, печеную дольками картошку, котлеты, колбасы трех видов, сыры, гороховый суп с копченостями, наваристый борщ, фаршированных щук, пирожки картофельные с грибами и мясом, голубцы. На десерт было бизе и пахвала, а так же карамель, как и кусковой сахар.
Стол ломился от еды, но гости не спешили пробовать неизвестную еду, пришлось подавать пример.
— Я не ведаю, яко же все то, что я узрел, правда, аль морок. Коли не кривда, то зело добро и для тебя и для великого княжества и Руси, — высказался Нечай и внимательно осмотрел редиску.
Глава 6. Два дня, окончательно изменившие историю
— Полковник Филипп, тревога! — выкрикнул я, дождавшись, когда большинство людей за столом перестанут есть.
— Что? — не поверил в услышанное Филипп.
— Тревога, — прокричал я.
— Божко ко мне — тревога! — уже в свою очередь прокричал Филипп. — Место порады у гостином дворе.
«Местом порады», долго думая, какой термин использовать, назвали штаб. Думал я это слово привнести в воинский лексикон, но не решился. Мало мне обвинений в благосклонности к немцам, так еще можно получить обвинения в использовании иностранных слов.
Все вокруг засуетились, через две минуты были зажжены огни и четыре когга, которые в это время стояли у причала отдали концы и вышли на середину реки, где бросили якорь. Через еще минуту показались зажженные огни от лесного и дальше, где обитали пчеловоды. Инспекторы вышли из помещения ресторана вслед за мной.
— А что деятся? — спросил Любомир.
— Набег не взаправду, мы то зовем учения, — сказал я.
— Филипп говорил, что ладите учения ратныя, токмо то смерды обороняются, а не ратные люди, — все еще недоуменно говорил Любомир.
— Пошли боярин своих людей у поселения кабы узрели все, — посоветовал я тысяцкому.
Учения прошли не сказать, что как по маслу, но лучше, чем четырьмя месяцами ранее. После набега мари люди более серьезно относились к своей безопасности.
— Боярин, — ко мне подошел Бер.
Во время тревоги он должен найти меня. Сегодня я его отпустил, у гиганта появилась зазноба. Причем такая миниатюрная девочка, что я даже собирался прочитать Беру лекцию об отношениях с несовершеннолетними. Однако, девушке оказалось двадцать лет.