— Тимофей, яко там Ермолай? Живой? — спросил я у своего помощника про друга.
— То чудо! Бог хранит його, токмо аще в себя не пришел, у реки Смородины стоит и ни туда, ни сюда. Прости господи! — описал состояние здоровье кума Тимофей.
— Дай Бог! Кажи, что там по добыче? — просил я у помощника и тот начал доклад.
В целом, с трофеями и повезло и не очень. Самое ценное, как мне думалось — корабли. Восемь коггов и еще пять странной конструкции — что-то между коггом и дракаром, но не менее вместительные, чем германские собратья. Корабли не успели полностью разгрузить, и три когга были наполнены зерном и ужасно соленым подвяленным мясом. На корабли были серьезные планы, которые уже частично обсуждались с великим князем. Да и нужна торговля, очень нужна. Сильно мы увлеклись войнами с нашими потенциальными торговыми партнерами. С кем торговать остается? Италиками? Может быть! А так, Восток закрыт монголами, да и активность мусульман не позволяет нормально работать волжским торговым путям. Булгары еще хитрят, да не дают по Волге ходить. Как до богатейшего Урала добираться, если не решить вопрос с восточными соседями? Ну все проблемы нужно решать поэтапно, жаль, что у меня так не получается, все прыгают от одного дела к другому. Оправдывает только отсутствие времени.
Вернемся к трофеям. Уничтожение двух с половиной тысячи воинов, да и сдача в плен чуть меньше двух тысяч, принесли в качестве трофеев порядка полутора тысяч кольчуг в полный рост с капюшоном, двести чешуйчатых доспехов, короткие кольчуги с наплечными и нагрудными вставками, кольчужные поножи, шлемы, иногда просто стеганый халат с нелепо и коряво прикрепленными неровными железными пластинами.
Из вооружения все достаточно характерно, если не считать достаточно большого количества, в сравнении с мечами, боевых топоров. Были и алебарды, много копий, булавы. Луки ясеневые, арбалеты в основном ножного заряжания, меньше рычажного, всего порядка трех сотен.
Была захвачена и казна войска. В целом, большая казна, но, если разделить на все войско, получится по десять кун на ратного, гривна кун на десятника, гривна серебром на сотника, десять гривен на старшего сотника, сто гривен двум тысяцким, да и мне остается тогда только сто гривен. Я даже немного расстроился сперва, хотелось бы больше премиальных выплатить ратникам, но потом заметил гору серебра. Где были монеты, посуда, гривны. Это уже ратники проинспектировали карманы и шатры побежденных.
Прядок при работе трофейных команд был введен следующий: все найденное нужно было сдавать в общую казну, а после похода все делится в отведенной пропорции. Если кто замечен в присвоении чего-либо себе, то изгонялся из войска сразу же после похода с возмещением своему десятку неустойки. И этот подход еще многие считали жестоким. Я, было, рассказал, что в армии Чингисхана за присвоение ценностей вообще казнят какого, кто взял, так и не причастных, но близких вору людей. Не впечатлялись наши ратники рассказом, воспринимая его как некую небылицу, сказку. Так что инциденты случались с завидным постоянством. Придется всеже сделать показательное изгнание наиболее проворовавшихся.