Я дождалась, когда охранник выйдет, и с опаской подошла к кровати. В ней не то что спать, на нее садиться и то брезгливо. Нет, простыни выглядели чистыми, но... не новыми. Да и вообще... Так, соберись, Хель. Ты, конечно, герцогиня, но выбирать не приходится. Или так, или в карете. Впереди еще месяц пути. Надо привыкать.
Я посмотрела в окно, туда, где на темнеющем небосводе начали проступать первые звезды, и словно воочию увидела себя со стороны. Радоваться должна, что жива осталась, а не о комфорте думать. Но все же... А когда слуги принесли деревянную лохань и налили в нее едва теплой воды, я поняла, что привыкать придется очень ко многому.
Эту ночь я провела в беспокойном сне, и снились мне неясные образы, вызывающие смутное беспокойство, но неизменно среди этой мешанины проступал четкий образ статуи Единого из часовни и его широкая ухмылка. А утром я проснулась, открыла глаза и твердо решила, что справлюсь со всем.
Чего бы мне это ни стоило.
***
Нет ничего более самобытного, чем ор неизвестного петуха под окном с раннего утра. Я еще пыталась доспать положенные мне минуты, тихо постанывая от боли во всем теле после не самой комфортной поездки, но настырная птица горланила так, будто оповещала мир о наступающем конце света и пшена. На двадцатой минуте этого эпического концерта я твердо знала, что хочу на завтрак. Кряхтя и постанывая, будто мне вовсе не четырнадцать лет, я сползла с каменной кровати, которую даже не расстилала. Не смогла вчера пересилить легкое отвращение к чужим простыням, поэтому просто постелила поверх покрывала свой плащ да так и уснула.
Неожиданно в дверь раздался нервный стук:
– Ваша Светлость! Бога ради, скажите, что вы уже проснулись! – ныл за дверью неизвестный мужской голос. Что за наглость? Кто смеет меня беспокоить? Держась за спину, я поковыляла к двери, даже не удосужившись поправить растрепавшуюся косу и торчащие в разные стороны мелкие волоски вокруг головы.
– Кто смеет меня беспокоить? – совсем недружелюбно произнесла я, открывая дверь и окидывая стоящего за ней стражника мрачным взглядом. Лицо его было смутно знакомо. Кажется, он был среди моего отряда охраны. А где Кергал?
– Ваша Светлость, не гневайтесь! – бухнулся на колени молодой мужчина, молитвенно складывая перед собой руки. – Я бы никогда не потревожил ваш покой без серьезной причины! Но у нас беда! Кергал и остальной отряд в тюрьме, в полдень будет казнь! Умоляю, спасите их!
Сначала я моргнула. В голове не укладывалось, что с моей охраной может что-то произойти. Но упорный стражник никуда не девался, продолжая умоляюще на меня смотреть с пола, и тогда я поняла, что это точно не сон. Что-то случилось за эту ночь, пока я спала. Что-то плохое. И даже если не обращать на это внимания, без сопровождения я не доберусь до графства.