— Но Дину нельзя перевозить пока. Есть эффективная схема лечения. Нужно только найти деньги на препараты.
— Я попробую организовать переезд. Москва — это все-таки Москва. А здесь ее угробят уездные врачи.
— Нет, подождите. Пусть профессор приедет к ней. Оплатим перелет. Или вышлем ему анализы, пусть подтвердит или уточнит лечение. Но зачем Дину-то? Это же опасно.
— Я решила, так будет лучше. Надо рискнуть.
Она словно не в себе.
— Дина маленькая… — протягивает мне фото.
Черно-белое… Старое. Разглядываю. Динку я узнаю на любой фотке. Гимнастка в купальнике лет восьми. И правда похожа на Кузнечика. Но взгляд…
— Это не она, Вы перепутали.
— Да?! Действительно… Это мое фото. Это я в спортивном интернате. У нас тогда было очень строго. Не то, что сейчас. Мама не могла заниматься мной. А я вот всю себя посвятила Дине. Вот ее фото…
Забираю снова из рук.
На этот раз и правда Кузнечик. Постарше. Короткая стрижка под мальчика. Это уже после того, как отрезала волосы. С ее красивой формой черепа, как у Нефертити и огромными пронзительными глазами — красиво! Очень уязвимо, тонко.
— Можно, я возьму это фото?
— Возьми другое. Здесь она некрасивая. Испортила себя, дурочка… Нас даже от соревнований отстранили.
— Нет, я хочу именно эту.
Меня внезапно накрывает.
Можно я поору просто над всем этим трешем?!
Неровно дыша, слушаю, как Зоя Леонидовна рассказывает про Дину.
— Она же все время немножко не дотягивала до золота. Изначально — не та комплекция. Бедра широкие. Кости тяжелые. В отца… А пошла бы в меня, была бы чемпионкой.
— А Вы почему в прошедшем времени о ней говорите, — подлетаю на ноги. — Дина не умерла.
— Как спортсмен умерла, к сожалению. Как и я в ее возрасте, впрочем… Век у гимнасток короткий. Надо успевать все до восемнадцати.
В ушах у меня звенит. И я в секунде от того, чтобы начать хамить, угрожать. Но она же потащит Дину в Москву, если я не вывезу этот разговор! И дальше — непредсказуемо и неконтролируемо!
И поэтому, я стараюсь дышать ровно. Вспоминаю анамнез спортсменок, который штудировал сегодня ночью. А потом все, что говорил мне врач о ее состоянии и причинах. А еще кучу своих психологических треннигов, юридической школы… И свои любимые роли в деловых играх. Они же всегда были про это. Но в реальности все не так просто, когда на кону дорогой человек. Страшно облажаться.
— Зоя Леонидовна, Вам нельзя вести Дину в Москву, — прищуриваюсь я.
— Почему?
— Потому что там быстро выяснится, что до ее хронических заболеваний, которые дали такое осложнение довели ее Вы. Голодовками и муштрой. А это дело подсудное…