— Да, — вздыхаю я. — Я чужой планшет здесь оставила. А теперь его нет.
— Точно здесь?
— Кажется, да.
— Как давно?
— Час, может чуть больше.
Поднимает телефон к уху.
— Костя, посмотри по камерам рекреацию девочек. На диване лежал планшет. Кто взял?
Выслушивает его ответ.
— Планшет принесли на пульт охраны, не переживай.
С облегчением выдыхаю.
— Можно, я схожу, заберу его?
— Конечно.
— Спасибо, Алла!
Забрав планшет, пролистываю по дороге закладки и смотрю рабочий стол. Вроде бы все на месте.
Захожу в комнату. Свет уже выключен. Застываю в темноте.
— Ян… — шепчу я. — Я ночник включу, ладно?
— Не стоит, — на ушко.
— Дагер! — подпрыгиваю я на месте. Закрывает мне рот ладонью.
— Тихо! Аллу еще покричи!
Со стороны арки, где стоит Янкина кровать, сдавленные смешки.
— Опять будем учить японский? — улыбаюсь в темноте я.
— Не обещаю, что японский, но без языков не обойдется! — ведет пальцем вдоль моего позвоночника.
— Вообще, мне надо химию учить, Раф.
— Я не против химии, — касается носом моей шеи, холодя ее, вдыхает глубоко и громко. — А физику? — притягивает за талию. — Физика — приятная штука…
— Дагер… — предупреждающе шепчу я. — Покусаю…
— Я покажу куда кусать, м?
Гад какой… мерзавец и подлец. Только одно на уме!
Но стою, как дурочка, вся в мурашках и улыбаюсь. Не знаю, как реагировать на это все. И поощрять неловко, и по рукам бить не хочется. Его руки не наглеют. Они ласковые. И — да! Не виноваты, что принадлежат мерзавцу.
Вздохнув, решаю не вредничать. Раф флиртует — да, но не похабничает, не наглеет, за что кусать?
Можно подумать, я в тайне не мечтала, чтобы он пришел сюда еще раз! Увы, я снова в плену.
Мы, лежим на животе, тихо смотрим с ним на моей кровати какой-то фильм на планшете. Я не могу въехать в сюжет, вылетая от каждого столкновения плечами или касания бедрами.
Бросаю на него искоса взгляд. Наблюдаю, как его густые пушистые ресницы, подсвеченные светом экрана, медленно смыкаются и распахиваются.
Разворачивается. Нас примагничивает лицами. «Сбегая», опускаю свое, проходясь скулой по его гладко выбритой щеке.
— Дина…
— М? — выдыхаю неровно.
Вырубает экран на планшете.
— Хочу… извиниться.
Мое сердце обрушивается вниз. Я чего-то не знаю?
Боже… Я не хочу ничего такого узнавать! Я не знаю, что с этим делать. Он — как последний оплот. Мое маленькое убежище, от того, что происходит. Обрушится, и я утону в дерьме.
Как быстро и неумолимо он занял такое важное место внутри меня? Мне казалось это невозможно. А теперь от одной только этой фразы мне хочется кричать в голос! Я не хочу ничего такого узнавать! Ну пожалуйста!