– Хорошо господин мичман, передайте его высокопревосходительству, пусть командует. Нам надо поторопиться. Но мне обязательно необходимо встретиться с сербским королём. Поэтому, я очень надеюсь увидеть утром в нашем ордере "Семирамиду". Так что пусть, господин вице-адмирал обеспечит её присутствие.
Мичман снова поднёс руку к фуражке и быстрым шагом направился в сторону ходового мостика броненосца. А Николай выбросил окурок за борт и поплотнее запахнул полы пальто. Наблюдая как после уборки трапа броненосец вышел в море. Идя малым ходом давая возможность выходящим следом из порта Ялты кораблям догнать "Потёмкина" и встать ему в кильватер. При этом находившиеся в море броненосцы, под флагом командующего флотом тоже подошли к "Потёмкину" и легли рядом с ним на параллельный курс. Походный ордер сформировался как раз на траверзе мыса Ай-Тодор. Прямо напротив, возвышающейся над морем, виллы баронессы фон Штейнгель. В виде замка красного цвета с квадратной башней[144]. А эскадра, пройдя мыс Ай-Тодор, направилась в море. И очень быстро берег Крыма скрылся в темноте.
3
Когда утром Николай, проснувшись, и приведя себя в порядок, вышел на палубу броненосца, то эскадра уже прошла половину пути от мыса Сарыч и до входа в Босфор. Да и количество кораблей в ней увеличилось, по сравнению с вечером. Если по выходу из Ялты эскадра шла тремя колоннами, в центре шли шесть кораблей с членами императорской фамилии на борту, справа от неё колонну образовывали шесть контрминоносцев, а слева тройка броненосцев и тройка минных крейсеров, которым надлежало остаться на Чёрном море, то теперь, по борту, за этими броненосцами виднелась ещё одна колонна кораблей. Из шести миноносцев, и замыкающего эту колонну довольно большого корабля. С изящным белым корпусом, с двумя наклонными мачтами и одной большой трубой. Что вместе с клиперными окончаниями придавало силуэту корабля некоторую стремительность. И Николай понял, что миноносцы встретили и привели, к буквально сбегающему из охваченной брожением России царя, яхту "Семирамида". С сербским монархом на борту. Вообще яхта была интересным кораблём, ходившим под русским флагом, но обычно совершавшим круизы в водах Европы. Для которых она сдавалась в аренду. Вот и сейчас её взял в аренду русский монарх, хотя владельцам уже было сделано предложение, продать яхту русскому царю. От которого, как Николай надеялся, они не откажутся.
А в то, что царь именно сбегал из России Николай сам себе не лукавил. Ни на йоту не сомневаясь, что против него уже были готовы несколько заговоров. Однозначно имел место великокняжеский заговор. Состоящий из ближайших родственников, из клана Александровичей и примкнувших к ним Николаевичей. Однозначно свои заговоры плели крупные землевладельцы, у которых Николай гарантировал уже отнять землю. Да и в заговор высшего чиновничества, интересы которого Николай грубо попрал, вполне охотно верилось. Вполне возможен был и заговор промышленников. Которым навряд ли нравились предложения Николая повысить расценки рабочим, особенно низкооплачиваемым, сократить рабочий день, с четырнадцати часов, до десяти с половиной, а в перспективе и до восьми. И уж точно бы не должно было нравиться то, что царь явно благоволил профсоюзам. А массовку этим заговорам должны были обеспечить черносотенцы. Которых весьма оперативно организовали, отнюдь недовольные отлучением от государственной кормушки, церковники. Ну и силовой составляющей заговора однозначно должны были стать связанные со всеми этими силами гвардейские офицеры. От которых Николай так исправно и бегал. Не давая сконцентрироваться вокруг себя значительному количеству гвардейских офицеров. Это в 1917 году, в другой истории, гвардия оказалась вся выбита в Великой войне. И не могла консолидировать заговоры против Николая. Сейчас же она вполне могла заменить британского и французского послов, что и собрали воедино заговоры по свержению, резко ставшего неугодным окружению, Николая. Причём буквально сразу же ставшему неугодным, стоило ему только сделать движения направленные на спасение страны и победу в войне. Просто всем очень хотелось продолжение банкета, за чужой счёт. Как говориться никто не хотел терять прибыли.