Там меня встретил, на удивление, не вампир, а остроухий гоблин. С крючковатым носом, четко обозначенным на спине горбом и наметившейся лысиной, которую частично прикрывала маленькая круглая шапочка. Кожа старика напоминала запечённое яблоко – была такой же морщинистой, тонкой и коричневатой. А лицо обрамляли свешивавшиеся с висков длинные, чуть вившиеся пряди.
– Ви, уважаемая, таки будете чем-то интересоваться или мне забыть вас навсегда? - вопросил библиотекарь, когда я, не дойдя до его конторки с десяток шагов, приостановилась, оглядывая стеллажи, уходившие в даль зала.
– Секундочку, не мешайте мне впечатляться, - призналась честно.
И от этого заявления старичок польщенно расплылся в широкой улыбке, как это может сделать только отец, гордый за свое детище.
С библиотекарем Мунком общий язык мы нашли быстро. Хотя он оказался тем ещё хитрецом. Впрочем, подозреваю, другой бы среди вампиров и не выжил. А этот старик не только сумел выжить, но и мог дать прикурить местным клыкастым. Причем во всех смыслах этого слова. И от своей длинной, чуть изогнутой трубки, и от острого как бритва языка.
– Вот низвергнутый, - проворчал он, когда чаша для табака, которую он держал в руке, посасывая мундштук, мигнула. – Опять придется идти обновлять заклинание к мастеру.
Его печаль я понимала: курительная трубка гоблина была не простой, а зачарованной от пожара, что бы не вызвать возгорания. По-другому в библиотеке было и нельзя.
– Так давайте я подновлю.
– А сможешь? - подозрительно уточнил старик.
– Обижаете, я же артефактор. Почти дипломированный. А когда в вашей библиотеке знаний наберусь, защищусь, то и совсем.
– Ой, не надо меня уговаривать, я и так соглашуся! – фыркнул гоблин и протянул мне свою трубку.
Много времени работа с простеньким артефактом не заняла. Зато библиотекарь, получив назад свою трубку, просиял, затянулся и тут же закашлялся. И я на это не удержалась от ироничного замечания:
– Дымить целый день – это трудный путь, но кому нужны легкие?
– Вы, милая, мне говорите это на полном серьезе? Не боясь, что я могу обидеться? Нет, вы мне определённо нравитесь, Трис, – блаженно прищурился гоблин и добавил: – Хотя, по правде, если говорить за врачевательство, вы и сами выглядите инородным телом в организме ведомства, где по коридорам-артериям снуют только вампироциты…
С этими словами Мунк вышел из-за своей конторки, что бы проводить меня к стеллажам, посвященным истории артефактов. Оказалось, что он едва ли доставал мне до пояса. Но при этом гоблин оказался очень шустрым. Настолько, что я едва за ним поспевала. Возникла мысль, что на такой скорости этот пожилой гоблин может догнать свой инфаркт.