В этой гостинице были свободными только двухместные номера, поэтому пришлось взять, что предлагали. Зато дворец в двух шагах отсюда, что и стало решающим фактором.
– М-м, я спросонья плохо соображаю. Мне нужно провести двадцать минут в жарких объятьях женщины, и, желательно, с ногами вокруг моей талии. – Я запустила в него подушкой. – Ну ладно, можно вокруг шеи. Не знал, что ты такая темпераментная.
На лице блондина появилось шкодливое выражение, а влажный язык медленно прошелся по губам, обещая наслаждение. Он явно достаточно проснулся, чтобы трепать мне нервы. Я встала, медленно подошла к нему, надавила рукой на плечо, чтобы он откинулся на спинку, и склонилась к самому лицу.
– Если мои ноги будут вокруг твоей шеи, то только чтобы задушить, – ласково проворковала, оттолкнулась от спинки кресла и вернулась на свое место.
Он автоматически потянулся за мной, но вынужден был отпустить.
– Это вызов? Если так, то я его принимаю, – радостно порыкивая, произнес Раф.
– Это предупреждение. Почему вы, мужчины, сами придумываете себе вызов и сами на него отвечаете? Какой-то односторонний подход, тебе не кажется?
– Предупреждение? Ты совсем не разбираешься в мужчинах? – снисходительно спросил блондин. – На такое мы кидаемся с ещё большим рвением. Тут и вызов, и толика опасности. – И он азартно сверкнул на меня своими золотыми глазами.
– Попридержи коней, Казанова. У меня тут отбор на носу, – осадила мужчину.
– Казанова?
– Венецианский бабник. Так ты узнал, как нам попасть во дворец? К кому нужно обратиться, чтобы взяли в отбор?
– Бабник? – никак не мог отстать от личности дамского угодника Раф. У них явно было нечто общее.
– Искусный любовник, поднаторевший в постельных утехах настолько, что написал о себе книгу, и после этого его имя стало нарицательным. Может, перейдем к отбору?
– Хм, ты много знаешь об этом Казанове. Знакома с ним? Он о тебе тоже писал? – блондин сощурил глаза, намекая, что я была одной из многочисленных любовниц Казановы.
Мне захотелось расхохотаться, но я сдержалась. Только широко улыбнулась и снисходительно, как до этого делал Раф, ответила:
– Джакомо Казанова умер больше двухсот лет назад. Он никак не мог написать обо мне и уж тем более не спал со мной, если только ты не веришь в некромантию. – Я пошутила, но Рафаэль, похоже, воспринял это всерьез.
– Ты спала с его трупом? – мужчина так скривился, что я все же расхохоталась.
– Господи, Рафаэль! В моем мире нет магии. Трупы не патрулируют ночами улицы, и уж точно с ними никто не спит. Нет, есть, конечно, нездоровые люди, но это скорее исключение.