Мужчина тут же замер, недоверчиво разглядывая девушку.
— А что у вас за срочное дело к нему? — поинтересовался он.
— Да вот обедом хотела накормить, а то он весь желудок себе испортит, — растерянно показав на сумку, пробормотала Тася. Такого приема она никак не ожидала.
— Простите, ваша светлость! Не имел чести быть вам представленным, — тут же извинился охранник герцогского покоя. Затем склонил голову в учтивом поклоне, прищелкнул каблуками и отрапортовал:
— Адъютант его светлости Леон.
А дальше уже более смущенно произнес:
— Еще раз простите, но в мои обязанности входит выпроваживать отсюда наиболее настырных дамочек. Многие из них почему-то решают, что их пропавшую собачку могут разыскать только в тайной канцелярии. Приходится объяснять, что полицейский участок находится напротив, а я не уполномочен этим заниматься.
— А муж у себя? — уточнила девушка.
— Тут я вас не обманул. Он действительно на совещании. Оно уже должно вот-вот закончиться. Если есть желание, можете подождать. Да и обед пойдет его светлости только на пользу.
С этими словами Леон проводил Таисию на широкий балкон, который был отгорожен от большого зала стеклянной перегородкой. Через перегородку было все прекрасно видно, но абсолютно ничего не слышно.
— Это ложа для прессы, — пояснил адъютант, — чтобы они не возмущались о том, что мы скрываем важную информацию. Они могут наблюдать отсюда сколько угодно и делать любые выводы. А тексты им потом рассылает наш пресс-атташе.
Тася села на лавочку и стала с любопытством наблюдать за происходящим.
Вот Грифиц стоит за столом, пытаясь что-то доказать сидящим мужам, а те лишь недовольно морщились. Затем слово взял мужчина, которого Тася никогда не видела. Он был одет в форму тайной канцелярии и что-то доказывал присутствующим, тряся кипой бумаг. Тут сидящий во главе стола мужчина стукнул молотком, что все подпрыгнули и замолкли. Девушка даже порадовалась, что сюда не долетает ни звука. Судя по резко опустившимся головам, там ничего хорошего не происходило. И тут до нее дошло, что председательствующий не кто иной, как ее муж. Она застыла, как громом пораженная.
Дома Дэниз был мягким, добрым мужчиной, который потакал всем ее капризам за эти три дня, пока они были женаты. И она почему-то думала, что он такой со всеми. Сейчас перед ней сидел настоящий хищник, жестокий и опасный. Он возвышался над всеми присутствующими, подавляя и властвуя. Лицо его было хмуро, синие глаза смотрели холодно, губы были сжаты в тонкую линию. Это был тот самый страшный и ужасный герцог Рут, которым пугали детей и которого боялись взрослые.